За Родину и маму

Галя Коротких мечтала о том же, о чем миллионы ее ровесниц: быть нужной своей стране, иметь много друзей, ну, и чтоб ее свадьба была красивой. И ведь все так и получилось, но совершенно в других обстоятельствах, чем те, что виделись девушке в 16 лет...

Дорога в ЦЖШСП

Галина Романовна Шипулина (Коротких) родилась в Канске в 1924 году. Младшей из пятерых детей в семье было около двух лет, когда их отец начал воевать под Сталинградом. Этим его выбором, наверное, потом было определено и решение старшей дочери, Галины: ушел воевать добровольцем, хотя у него, секретаря парторганизации, была бронь. В этом же году из-под Москвы вернулся двоюродный брат Галины — парень был буквально начинен осколками.

Галина Романовна вспоминает — сначала представлялось, что врага вот-вот победят. Но края войны видно не было. На занятиях историко-филологического отделения Томского госуниверситета она все чаще задумывалась о событиях истории, что вершились прямо сейчас. Думала: «Когда-нибудь дети спросят, что я делала в это время».

...Мама не стала настойчиво отговаривать 19-летнюю дочь, написавшую заявление в военкомате. Уже потом одна из сестер рассказала Гале, как мать часто внезапно уходила в другую комнату, видно, не хотела пугать младших слезами. Весь январь 1944-го Галя с подругами надоедали работникам военкомата. А в феврале выяснилось, что из всех девчонок на фронт берут только Галину.

...До Москвы добирались месяц. Состав подолгу стоял на разных станциях. Во время одной из остановок какой-то раненый наспех починил Галин запросивший каши унт. Вместе с единственной в теплушке землячкой, Валей Снежковой со станции Солянка, они смотрели, как в обоих направлениях шли и шли эшелоны... Потом девчата узнали сложную аббревиатуру — ЦЖШСП. Это и была, как выяснилось, ближайшая цель их военного пути — Центральная женская школа снайперской подготовки, куда их и направили после прибытия на станцию Силикатная. В сарае, где они спали после бани и выдачи обмундирования, одну из девчонок укусила за щеку крыса и побежала по рядам задремавших было будущих снайперов, оглушенная истошным визгом...

Тяжело в учении...

Все месяцы подготовки, маршируя по плацу, целясь и целясь на стрельбище, они переживали: успеть бы повоевать! Присягу приняли в начале декабря 1944 года. 60 выпускниц ЦЖШСП распределили на два фронта. Одних отправили на 1-й Белорусский, других, и Галину Коротких в их числе, на 1-й Украинский. По дороге до Бреста девчонки лишились сопровождающих — и четверо суток питались кружками мороженой картошки, которые они лепили на трубу буржуйки и ели без соли, да «компотом» из отвратительной на вкус мороженой сахарной свеклы.

Их ожидала еще одна «психологическая подготовка» к фронту: в Бресте девушек привлекли для погрузки раненых. Целый поезд изуродованных войной людей, кровь вперемешку с землей, ноющие от носилок руки... Они опять отстали и догоняли свою часть, шагая по дороге через Польшу. Ни в одном из дворов не удалось добыть даже хлеба: «Герман забрал». Наконец, повезло: к маленькому девичьему войску прибились двое ребят, возвращавшихся в свои части. Из первого же двора, в который зашли, попутчики вывели коня — на него и сгрузили вещмешки. Валя Макзонова из Бурят-Монголии подстрелила козла — порубив лопатками, мясо сварили в котелках и наконец поели.

6 января догнали свою часть. «Нас, 30 новобранцев, распределили на три полка. В 726-й полк 395-й стрелковой дивизии меня направили с семью девчатами», — рассказывает Галина Романовна. Два снайпера в этом полку уже были — сержант Богатырев и знаменитый Василий Курка, на счету которого было 180 убитых фашистов. Галина Романовна вспоминает, как они потом хоронили Василия, совсем мальчишку на вид, убитого вражеским снайпером во время задания, на которое его направили с разведчиками.

... И не легче — в бою

Меньше чем через неделю после прибытия в полк, 12 января, началось наступление. Опять шли по польским разъезженным дорогам, ноги в кровавых мозолях тонули в песке. Потом около месяца стояли в обороне. Наша героиня отлично помнит первое лицо врага, увиденное в прицеле. Фриц шел по траншее, тащил котелок с кашей. Галя не смогла нажать на курок и разревелась. Валя, та самая землячка, в свою очередь тоже не смогла выстрелить. В школе их научили метиться, в случае опасности вставать пружиной, бежать зигзагом, падать камнем. Но учиться убивать надо было на практике...

Впрочем, это была минутная слабость. Без всякой идеологической проработки (хотя она потом была, конечно) Гале достаточно было вспомнить отца, воевавшего где-то, заплаканную усталую мать, двоюродного брата, неподвижно лежавшего где-то в иркутском госпитале, полный крови и страдания поезд в Брянске, лучше всех стрелявшую буряточку, с которой они когда-то втроем снялись на карточку, — немец попал подружке по снайперской школе точно меж глаз... После тринадцатого убитого фашиста Галину наградили первой медалью — «За отвагу». Она уже не вела методично этот счет, когда — позже — в одном из немецких домов увидела женщин и детей, которых из боязни изощренной мести русских застрелил глава семьи — одноногий немец (и застрелился сам). Никакой мстительной радости тогда не испытали ни она, ни ее подруги. Двух раненых девочек — видно, у их отца дрогнула рука — отправили в госпиталь, не интересуясь, из-за каких своих дел он так боялся победителей.

...Но это было потом. Путь к Победе был долгим. Галина Романовна вспоминает, как они по-пластунски ползали «на охоту» парами (одна стреляет, вторая наблюдает) в полуразрушенную картонную фабрику — там находились в течение суток, прячась за бухтами картона и с высоты второго этажа отстреливая врага, а потом менялись с очередной парой снайперов. И этот период вспоминается в ряду относительно спокойных — случившаяся на нейтральной территории фабрика в двух километрах от немецких траншей облегчила постоянную «охоту». На голой земле приходилось труднее — надо было окапываться и неподвижно лежать...

Война шла к концу: «Мы уничтожали группировки противника. Искали и обезвреживали группы в лесах». Узнали о Победе, немного не дойдя до Берлина: «Донесся сплошной радостный гул! Мы сразу поняли, что все закончилось. Целовались, плакали, прыгали!» — говорит Галина Романовна.

Жизнь после Победы

...А свадьба была и правда красивой! Отгуляли ее за два дня до указа о демобилизации. И платье было белым, хоть и трофейным! На поляне играл военный оркестр. С будущим мужем Галина Романовна познакомилась по телефону: снайперы были уже не нужны, и девушек перевели в телефонистки. Речь 25-летнего заместителя командира батальона родом из Вологодской области была правильной и красивой, что тронуло филологическую душу Галины Романовны...

Молодым подарили цинковую ванну и немецкую сковороду, которую потом привозила на пропущенной в отверстие в ручке веревочке домой их старшая дочь, — редкуюутварь часто «арендовали» другие офицерские семьи. На Западной Украине, где после Победы надо было бороться с бандеровцами, родилась и вторая их дочь. Галина Романовна вспоминает, как церковный староста приносил молоко, — вообще, мирное местное население относилось к военным и их семьям вполне доброжелательно. А вот националисты, без преувеличения, зверствовали.

...Александр Кириллович ушел рано, в 47 лет. Сколько лет прошло, но Галина Романовна хранит дорогие воспоминания о нем до сих пор — портрет молодого офицера висит на стене. Жизнь шла дальше. Второй ее муж был родом из Канска — земляк. Галина Шипулина много работала — в частности, в педагогическом училище. Сейчас живет в Иркутске. Как и многие педагоги, несмотря на годы, сохраняет свежесть ума, оптимизм и чувство юмора...

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: