АУЕ* – теперь со звездочкой: Верховный суд приравнял криминальную романтику к экстремизму

Верховный суд РФ 17 августа признал экстремистской и запретил на территории страны неформальное сообщество АУЕ* («Арестантское уркаганское единство» или «Арестантский уклад един»). Это криминальная субкультура, в которую вербуют детей и подростков, и где романтизируют воровство и другие преступления. Житель Иркутской области, даже если он далек от криминального мира, мог слышать об АУЕ, например, в контексте засилья «блатной романтики» в Усольском кадетском корпусе. Корреспондент «Альтаира» попытался разобраться, что прячется за этой аббревиатурой, а также предпринял попытку понять, имеет ли смысл запрещать то, что нельзя контролировать.

Богатая история

Феномен формирования этой криминальной подростковой субкультуры в науке держится, строго говоря, только на суждениях, или, проще говоря, версиях ее возникновения. Принято считать, что до конца 2000-х годов это сообщество имело влияние только внутри колоний, а публично о нем стали говорить после беспорядков в Белореченской воспитательной колонии в Краснодарском крае. Понятие встречалось и раньше, но обозначало воровское братство внутри колоний.

В конце 2000-х годов АУЕ начало распространяться в проблемных деревнях, поселках и районах, действуя в школах, интернатах, детских домах и спецучилищах.

В банды АУЕ берут детей и подростков. Члены банд навязывают воровские идеи в школах, детдомах и других учреждениях. К каждому классу прикрепляют «смотрящих», которые собирают с одноклассников дань в «общак». Часть денег из этого «общака» передают в колонии. Тех, кто отказывается сдавать деньги, делают «опущенными», устанавливают отдельные парты для таких опущенных, особо обозначают их посуду и одежду, применяя разные способы запугивания, вплоть до избиений и сексуальных преступлений.

Известны случаи самоубийств и попыток самоубийств среди жертв постоянных поборов. Самый громкий из них зафиксировали в 2014 году в Шилке, Забайкальского края, где постоянного давления не выдержали четверо воспитанников детдома. Позже полиция задержала «смотрящего» за детдомом – его бывшего выпускника. После этого несколько сторонников АУЕ забрызгали кровью машину ГИБДД, которая забрала и отвезла «смотрящего» в полицейский участок.

Эта история уже показывает, какое деструктивное влияние на психику подростков оказывает эта «субкультура».

Официально об АУЕ заговорили в декабре 2015 года. В документе Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека говорилось, что «в Забайкальском крае выявлено многолетнее широкое распространение криминальной субкультуры, участники которой занимаются вербовкой детей в криминалитет и поборами с детей в учебных заведениях». Правоохранительным органам предписали принять неотложные исчерпывающие меры по искоренению криминальной субкультуры и привлечению к ответственности ее участников и покровителей.

В декабре 2016 года стало известно о засилье АУЕ в Усольском гвардейском кадетском училище. Один из кадетов сбежал из корпуса из-за избиений, издевательств и вымогательства. Руководство учреждения отрицало всю историю, затормозило расследование. По утверждению журналистов, из 113 сотрудников кадетского корпуса 17 человек (4 воспитателей, 13 – из персонала) имели судимости, причем у большинства из них было по два и более преступления. Например, один из воспитателей обвинялся в краже и истязаниях, один – в нарушении ПДД, повлекшем серьезные последствия, и в подделке документов, а двое – в угрозе убийством. Мужчина, работавший кочегаром, был на скамье подсудимых шесть раз и в общей сложности отсидел более 20 лет за кражи, хулиганство, истязания и два изнасилования. Всех этих бывших зэков устроил на работу директор корпуса, который до этого долго руководил исправительным учреждением.

В социальных сетях существует несколько десятков сообществ по этой тематике. Посты в них романтизируют криминал, пропагандируют воровские понятия и уголовное мировоззрение.

Наука почти не знает, что это

По мнению доктора юридических наук, профессора кафедры уголовного права РГПУ имени Герцена Сергея Милюкова, субкультура зародилась в 1950–1960-е годы в СССР. Самой аббревиатуры тогда еще не было, но большое количество подростков и детей подчинялось этим «воровским» обычаям». Ученый отмечает, что если раньше воровская этика «насаждалась бывалыми зэками», то в эпоху свободного доступа к интернету распространять законы АУЕ стало еще проще. В итоге Милюков приходит к выводу, что мы, по сути, не знаем о происходящем сегодня в «детских колониях», или колониях для несовершеннолетних, откуда АУЕ и пришло на улицы.  Специально это явление никто не исследует, пишет Сергей Милюков.

Кандидат юридических наук, начальник кафедры уголовно-исполнительного права ВЮИ ФСИН России Вадим Тулегенов отмечает, что в представлении членов АУЕ «есть мир законопослушный – неправильный, а есть правильный мир – криминальный», который они «пытаются насадить», но встречают противодействие со стороны власти.

– Совершая преступления, они не думают, что причинили кому-то вред, они считают, что все это во благо, и таким образом они оправдывают свое поведение, свой образ жизни, наделяют определенным смыслом свое существование. При этом смысл жизни участников АУЕ заключается в оправдании альтернативного образа жизни: все работают – я не работаю, нормальный человек создает семью – я же семью создавать не буду, буду считать тюрьму своим родным домом. Сейчас этот термин распространен уже и в Забайкалье, и на Дальнем Востоке. Дети из неблагополучных семей, родители которых злоупотребляют спиртными напитками, так называемые аутсайдеры – плодотворная почва для распространения идей АУЕ, – отметил Вадим Тулегенов.

Судебный эксперт, преподаватель кафедры уголовного права Российского государственного университета правосудия Игорь Иванишко считает, что участники криминальной молодежной субкультуры АУЕ ведут не просто асоциальный и девиантный образ жизни, а совершают реальные преступления. При этом среди них есть дети и подростки, которые уже отбывают наказание в воспитательных колониях.

– Тот, кто не поддерживает АУЕ у себя в школе, становится изгоем, то есть происходит амортизация криминального мира, молодой преступной жизни. Как сама тенденция увеличения групп АУЕ, так и их подражатели представляют реальную угрозу для национальной безопасности государства, потому что все больше и больше молодых людей становятся на этот криминальный путь, считают, что это действительно круто, что это модно, это правильно – исповедовать какую-то криминальную субкультуру, – заявил Игорь Иванишко.

Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института этнологии и антропологии имени Миклухо-Маклая Дмитрий Громов указывал, что у этого явления два уровня. В первом случае речь идет о неблагополучных населенных пунктах, которые нередко близко расположены к местам заключения, и здесь, по его мнению, могли формироваться и структуры по типу АУЕ.

Под вторым уровнем Громов понимает процессы, происходящие в интернете, которые слабо связаны с реальным обществом и представляют собой определенный интернет-фольклор. Это совершенно не означает, что знающие о нем подростки и дети «имеют хоть какое-то отношение к криминалу». В качестве примера Громов приводит имевшую место в 2000-х годах волну интереса среди пользователей «Живого журнала» к субкультуре гопников, хотя «среди посетителей ЖЖ-сообществ, посвященных гопникам, была исключительно образованная городская молодежь».

Уполномоченный по правам ребенка в Иркутской области Светлана Семенова считает, что решением Верховного суда поставлена точка в полемике, которая долгое время велась между органами и учреждениями, занимающимися защитой прав детей.

 – Проблема была в том, что часть специалистов считала, что как таковое это движение не существует, но есть субкультура, которая не имеет организованных форм, то есть по факту является некоторой идеологией. Этой идеологией удобно прикрываться, когда дети идут на совершение преступлений.

Верховный суд признал, что движение существует и носит организованные формы. Есть люди, заинтересованные в распространении криминальной субкультуры среди молодежи. С разных интернет-ресурсов это движение призывает детей к совершению преступлений. Дети воспринимают эту «криминальную романтику», не зная всей правды о том, что такое место лишения свободы.

Для тех, кто работает в сфере защиты прав ребенка, решение признать субкультуру АУЕ экстремистской, имеет огромное значение. Особенно для тех, кто работает с детьми, уже совершавшими преступления. Еще в 2017 году мы провели мониторинг в Ангарской воспитательной колонии, где содержатся дети из Иркутской области, Бурятии и Забайкальского края. Мы с коллегами из ФСИН признали, что проблема существует, как ни пытайся закрывать глаза на нее.

Остро стоит вопрос правоприменительной практики, которую уполномоченные по правам ребенка будут прорабатывать с правоохранительными органами. Неумышленный перепост – это еще не преступление, хотя уже повод для серьезного профилактического разговора. Не все дети, кто интересуется этой темой, совершают преступления либо в принципе искренне поддерживают противоправное поведение. К сожалению, некоторым несовершеннолетним нравятся принципы и символы, диктуемые этим движением. Они считают это своеобразной «криминальной романтикой» и используют их в обиходе для того, чтобы выделиться среди сверстников, отчасти показать свое превосходство в отдельных моментах. Я надеюсь, правоохранители смогут увидеть эти полутона и не будут огульно применять закон, ведь это может искалечить судьбу подростка, который, в свою очередь, может лишь нуждаться в правильном наставлении взрослого.

Нужно находить идеологов и пропагандистов этого образа жизни. Бороться с причиной проблемы, а не с последствиями. Здесь, безусловно, также важна профилактика – работа с детьми и родителями. Речь ведь идет о наказании за экстремизм и призывы к противоправной деятельности, а не о написанных на заборе трех запретных буквах, – считает Светлана Семенова.

Политолог из Иркутской области Владимир Сериков, напротив, уверен, что Верховный суд принял объяснимое и вполне оправданное, но абсолютно бессмысленное решение.

– Начнем с того, что с уголовной «романтикой» пытались бороться и при советской власти, когда не было ни социальных сетей, ни «желтых» СМИ, ни «Радио шансон». Казалось бы, все козыри на руках пионерской и комсомольской организаций, однако дело закончилось провалом: пионеров и комсомольцев нет, а вот Уголовный кодекс вечен. Каковы шансы у молодого человека в Сибири и на Дальнем Востоке вступить в Российское движение школьников или Юнармию? Примерно нулевые. А шанс сесть в СИЗО и перейти из него на зону – 50 на 50: или сядет, или нет.

Решение Верховного суда не означает уничтожение АУЕ по одной простой причине: они пытаются административными методами уничтожить субкультуру. АУЕ – это ведь не Общероссийский народный фронт, у которого есть лидеры, фиксированное членство, места встреч и так далее, АУЕ – это образ жизни. Кто-то может уничтожить образ жизни городских бомжей, например? Или образ жизни школьных учителей? Точно так же до наступления предсказанной братьями Вайнерами «эры милосердия» будет существовать и образ жизни людей, отбывших срок уголовного наказания.

ОНФ можно уничтожить одним щелчком пальцев, АУЕ запретами и особенно какой-либо ответственностью можно только увеличить. Поскольку государство не может обеспечить подросткам ни интересного занятия, ни ранней занятости, ни даже самоуважения, они найдут все это за пределами государственных законов и общественной морали. Единственное, чего добился Верховный суд, –  упоминание АУЕ криминализируют и введут административную или даже уголовную ответственность, еще более расширив ряды аудитории этой субкультуры, – сказал Владимир Сериков.

Послесловие

Так или иначе, шаг Верховного суда РФ нельзя не одобрить – приравнять к террористам людей, которые вовлекают детей в криминальный мир, – вполне логичное решение. Главное, чтобы одним решением дело не закончилось.

*Экстремистская организация, запрещенная в России.

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: