Константин Жуков

Почти столетие назад, 19 мая 1922 года, вторая Всероссийская конференция комсомола учредила пионерскую организацию, которой через два года было присвоено имя В.И. Ленина, а в 1926 году – статус Всесоюзной. Шефство над пионерами по-прежнему и вплоть до 1990-х годов осуществлял ВЛКСМ, а 19 мая в советскую эпоху отмечался День пионерии. Руководитель лаборатории гуманитарных и политических технологий Иркутского государственного университета, почетный профессор ИГУ, заслуженный учитель России, почетный работник высшего профессионального образования РФ, вспоминая о пионерской и комсомольской юности, уверен, что многое из прошлого актуально и сегодня.

От Славянска до Иркутска

Моя мама Софья Наумовна Жукова в годы войны служила санитаркой, прачкой и  парикмахером в эвакогоспитале, который увозил тяжело раненых бойцов и командиров в тыл. Она и стала моей первой, образно говоря, пионерской вожатой…

У меня пионерское детство началось немножко раньше, чем у многих других мальчишек, – с первого класса. А почему? Да потому, что именно в мои восемь лет мама стала выписывать «Пионерскую правду» и осенними, а затем и зимними вечерами читала для меня и моей младшей сестры (пока я сам не научился) именно эту газету. Затем выписывала для меня пионерские журналы, покупала важные для детей книги, учившие товариществу, верности, отваге, милосердию… И частенько мне говорила, что только стоящие ребята бывают пионерами. Мне почему-то нравилось это сочное русское слово – «стоящие»…

В третьем классе стал пионером в сельской школе Дацана, Оловяннинского района, Читинской области. Отец был военным, и мы часто переезжали из одного гарнизона в другой. Родился я после войны в городе Славянске, Ворошиловского района, Сталинской (ныне Донецкой) области в Украине. А затем моя семья жила где по пять–семь месяцев, а где – год-два в Хабаровске, Чите, Николаеве, Дацане Читинской области, Сумгаите, Баку, Ангарске, Москве, Евпатории, Иркутске…

Пионерские ступеньки

Моя школьная жизнь продолжалась всего пять с половиной лет. Весной 1959 года в шестом классе – после поездки в «Артек» – попал в больницы, санатории и долго находился в них в разных городах Союза. Так что школу окончил экстерном.

Но все-таки жизнь пионерская в детстве у меня была насыщенной,  благодаря опять-таки маме и моему классному руководителю в пятом-шестом классах школы № 17 в Ангарске Раисе Андреевне Камышовой. С мамой мы создали первую в городе тимуровскую команду. Помогали пожилым людям, инвалидам, играли с малышами трех–шести лет. Даже создали своеобразную «детскую комнату». Отпускали молодых родителей, которые жили в 74-м квартале Ангарска, в кино или на танцы в парке Дворца культуры нефтехимиков на два-три часа, а сами играли с их малолетними детьми. Домоуправление по настоянию моей мамы выделило комнату в полуподвале для наших тимуровских дел.

А наша Раиса Андреевна – всем ее воспитанникам повезло невероятно – многие вечера, выходные дни проводила со своим классом – пионерским отрядом. С ней мы проходили пионерские ступеньки, как и вся пионерия Советского Союза.

Прекрасно сегодня понимаю на основе собственного, уже, к сожалению, прошлого в силу возраста, педагогического опыта (ведь работал и заместителем директора школы-интерната № 7 Ангарска, и заведующим кафедрой педагогики и гуманитарных технологий, и директором Высшего колледжа физиологии и психологии биофака, и деканом-организатором факультета психологии и социальной работы ИГУ), что СИСТЕМА ПИОНЕРСКИХ СТУПЕНЕК – это и есть талантливо обоснованная психолого-педагогическая система нравственного, трудового, патриотического, эстетического и физического воспитания детей с учетом их возрастных и индивидуальных особенностей.

Тут что бы ни говорили некоторые сегодняшние «креативные и эффективные менеджеры» от образования, но это была именно научно обоснованная система мероприятий по воспитанию подрастающего поколения нашей страны…

Раиса Андреевна и ее муж Петр Андреевич водили нас в походы, катались с нами на лыжах, готовили к участию в военно-патриотических играх. Вместе мы собирали, как и все пионеры страны, металлолом и макулатуру. Участвовали в многочисленных конкурсах, учились всему тому, чем можно помочь в домашних делах родителям, оказанию первой медицинской помощи. Проводили сборы пионерского отряда и многое другое – ведь обо всем и не расскажешь, что предусматривалось ПИОНЕРСКИМИ СТУПЕНЬКАМИ…

В пятнадцать лет Центральный Комитет ВЛКСМ по просьбе Ангарского горкома принял меня в комсомольскую семью. Билет и значок мне вручали в известной сейчас на всю страну Морозовской детской клинической больнице (особенно в связи с лечением в ней тяжелобольных, раненых детишек из Донецкой, Луганской областей Украины и из Сирии). Врачи, медсестры и санитарки аплодировали, а инструктор ЦК комсомола и сотрудник Центрального Совета Всесоюзной пионерской организации имени В.И. Ленина (имена и фамилии их, к сожалению, не помню) подарили мне книгу «Честное комсомольское…». И с этого времени у меня наступила новая жизнь…

Комсомольское поручение

Вернувшись в Ангарск «условно здоровым», я пришел в горком ВЛКСМ и попросил, чтобы меня привлекли к активной жизни. Но секретарь горкома сказала в ответ, что сначала надо закончить школу. Первое комсомольское поручение выполнил относительно быстро – через год сдал экзамены экстерном. Помогли подготовиться к сдаче всех экзаменов (а сдавать их пришлось больше, чем обычным выпускникам) Раиса Андреевна Камышова, другие учителя и учащиеся-отличники десятых классов нашей школы – мои одноклассники уже школу закончили, и многие учились на вторых курсах в вузах Иркутска, Новосибирска, Москвы и Ленинграда. Да и сам постарался ответственно отнестись к получению аттестата.

Правда, к стыду своему, в нем было много троек, кроме литературы, истории и географии… Неловко было, конечно, так как привык быть отличником до шестого класса… Но все эти годы «школьного простоя» воспитывался, благодаря моей маме и московским врачам, на прекрасной русской и зарубежной литературе, которую к тому времени стали широко издавать. Один профессор в Морозовской больнице помог овладеть скорочтением – и я мог спокойно за четыре-пять часов прочесть около 200–250 страниц. Так что к 19 годам прочитал где-то 800 самых разных хороших книг – и классиков, и «модных» в те годы (при норме для доцента, как тогда писали, 1800–2200 книг – доцентами становились в те времена примерно в районе 40 лет). Среди прочитанных книг было много (до сих пор не знаю – почему?!) популярной и даже научной литературы по психологии и педагогике. Таким образом, моя довольно активная пионерская (тимуровская) жизнь и эти книги определили мою дальнейшую и педагогическую, и научную, и общественную деятельность…

Ведь как я мог применить полученные знания? Только к детям. Надо было работать… В вуз, даже сдав экзамены за школу, я боялся поступать – а вдруг не пройду по конкурсу. Да и за тройки в аттестате было стыдно…

«Родник», «Дельфин», «Факел»…

Узнав о моих метаниях, пригласила меня вторая «пионерская мама» – после Раисы Андреевны Камышовой – Ксения Федоровна Васильева, директор Ангарского дворца пионеров и школьников, на работу методистом пионерского кабинета. В горкоме комсомола с этим согласились. Я им уже активно помогал в работе с городским штабом комсомольцев-старшеклассников. Трудился во Дворце пионеров с изумительной Светланой Шаповаловой-Шараевской, старшим методистом пионерского кабинета. Создали с ней городской штаб пионеров «Родник».

Это был настоящий – не по названию, а по сути – орган пионерского самоуправления. Наши дети (хотя я их был старше всего лет на пять) стали истинными организаторами многих полезных дел ангарской пионерии. Здесь и отряды красных следопытов, и игра «Зарница», и участие в благоустройстве города, многие сотни посаженных деревьев и кустарников, а возможно, и тысячи – никто ведь не занимался подсчетом хороших дел в те годы; и организация самых различных конкурсов, соревнований (среди них известные до сих пор «Золотая шайба» и «Кожаный мяч»); и забота о ветеранах войны, труда, инвалидах; и трудовые десанты в помощь некоторым предприятиям, учреждениям и многое др.

Организовали даже Ангарскую Пионерскую Республику. Меня из-за этого чуть в партию не приняли. Приезжали работники из Центрального Совета Всесоюзной пионерской организации и проверяли, зачем мы тут в Сибири какую-то «автономию» придумали… Но обошлось. За меня заступился секретарь горкома партии Владимир Масалов (отчество, к сожалению, забыл), а вот Светлану немножко поругали – она уже была коммунистом. Посчитали, кажется, что было это не очень продуманное нами «творчество».

Ангарск одним из первых в стране стал инициатором создания педагогических отрядов в комсомольских организациях крупных предприятий. Первый такой отряд «Дельфин» был организован на электролизно-химическом комбинате (АЭХК). Его возглавляли и в нем работали Володя Дроздов, бывший боцман атомной подводной лодки, и его брат, ныне профессор, доктор исторических наук, известный российский археолог Николай Дроздов, Виктор Попов, Владимир Доровских, Анатолий Фетисов, Валерий Зарубин и многие-многие другие. Они были рабочими, инженерами, но с удовольствием в свободное время занимались полезными делами с ребятами в пионерских дружинах подшефных школ, а в летнее время – в пионерских лагерях. Валерий Зарубин даже был старшим вожатым в «Космонавтах» – в пионерском лагере АЭХК (об этом писала в своих воспоминаниях и Светлана Шаповалова-Шараевская). И что поразительно – таких энтузиастов было много. На Ангарском нефтехимическом комбинате (АНХК) – отряд «Факел», а в Ангарском управлении строительства – отряд «Алый парус»…

А какие замечательные старшие пионерские вожатые – умные, эрудированные, обаятельные, эмоциональные и просто красивые! – работали в дружинах школ Ангарска: Ольга Данилина и Людмила Блажнова, Раиса Бизимова и Тамара Саторник, Белла Пивкина и Людмила Дериглазова… К сожалению, не все фамилии и имена помню…

Кстати, в Иркутске, будучи старшим преподавателем кафедры психологии и педагогики ИГУ, вместе со студентами исторического факультета и отделения журналистики филологического факультета создали студенческий педагогический отряд «Товарищ» – он до сих пор здравствует и живет насыщенной жизнью. Ему, если не ошибаюсь, более сорока лет…

Мои университеты

Так получилось, что, работая заместителем директора по воспитательной работе школы-интерната № 7 в Ангарске (после Дворца пионеров), познакомился с замечательным человеком – секретарем обкома комсомола Людмилой Худяковой. Она была хорошо информирована о делах пионерии и школьного комсомола города. И однажды приехала в интернат, как мне сначала подумалось, просто для того, чтобы поговорить о делах наших комсомольско-пионерских. Но встретились мы, как оказалось, для «сурового» разговора по поводу, что я не имею высшего образования. Так получилось (невероятная ситуация для тех лет!), что, работая в интернате в должности заместителя директора после Дворца пионеров, я не имел даже среднего специального педагогического образования…  

И когда Людмила Худякова решила пригласить меня на работу в Иркутский обком ВЛКСМ, то, видимо, в предварительных беседах с Ксенией Федоровной Васильевой и Юрием Григорьевичем Насыровым, директором интерната, раскрылась моя «тайна»…

Через несколько месяцев после этого «сурового» разговора поступил на учебу в университет – стал студентом очного отделения. Но был уже членом партии, так что через некоторое время партком рекомендовал меня сначала деканом факультета общественных профессий (были и такие полезные факультеты в те времена). Затем, изучив в конкретном практическом деле, избрали освобожденным заместителем секретаря комитета комсомола университета (он у нас был на правах райкома, так что я стал как бы вторым секретарем). Так получилось, что и на очном отделении остался, и плюс к этому получил полный, далеко за полночь, рабочий день… Коммунистам в те годы было не принято отказываться без уважительных причин от партийных поручений.

А бюро обкома комсомола по предложению Людмилы Худяковой утвердило меня еще и членом Совета областной пионерской организации, а затем и заместителем председателя Совета…

Честно скажу, ни разу не пожалел, что нагрузки были адовые…  Даже диплом с отличием получил. Потому, что жизнь удивительно интересная была с пионерией и комсомолом – и это придавало какие-то дополнительные силы и энергию. Да и молодой был и уже совсем здоровый – даже спортивный чуть-чуть.

После окончания университета работал старшим преподавателем на кафедре психологии и педагогики, а потом в аспирантуре учился на этой же кафедре. Таким образом, общественная деятельность только способствовала профессионально-педагогической и научной.

 Значительное внимание уделял в эти годы вместе с замечательным моим педагогом и историком пионерского движения в нашей стране, кандидатом педагогических наук, доцентом Надеждой Александровной Ганзбург развитию студенческих педагогических отрядов в вузах Иркутска. Помогал замечательным комсомольским и пионерским работникам Людмиле Худяковой, Леониду Выговскому, Людмиле Парадеевой, Галине Высоких, Наталье Чапоргиной, Анне Акуловой, Людмиле Сосниной, Раисе Милославцевой и другим в проведении пионерских слетов, различного рода конференций. Многие десятки раз бывал по поручению обкома комсомола и Совета областной пионерской организации в командировках почти во всех городах и районах Иркутской области –участвовал в проведении обучающих семинаров, читал лекции, готовил методические материалы с обобщением положительного опыта, руководил организацией и проведением деловых игр.

Школа патриотизма – школа жизни

Особое внимание уделял во время этих командировок, встречаясь с пионерскими вожатыми, директорами и учителями школ, партийным и комсомольским активом, вопросам патриотического воспитания детей и юношества.

И тогда, и сегодня твердо убежден в том, что в истинном патриотизме нет места воинственности, ложному пафосу, преувеличению…

Патриотизм, как отмечает ряд видных отечественных ученых и как сам считаю, – это любовь и к своей Родине, и к своему народу, сочетающая в себе адекватную самооценку высоких достоинств и недостатков собственной этнической группы с уважением и признанием самобытности и ценности духовного мира представителей любых других национальностей.

Патриотизм предполагает в качестве обязательной составляющей способность индивида и этноса увидеть за лучшими чертами и качествами собственной нации адекватные характеристики других народов, опереться на это лучшее в себе и других народов при межнациональном взаимодействии. И в этом содержании термин «патриотизм» сближен с понятием «интернационализм».

Я рад, что мы все – и учителя школ, и преподаватели вузов, и ученые, и партийные, комсомольские, пионерские работники – уделяли именно этим вопросам воспитания много внимания. Иначе в те страшные годы, когда не стало нашей большой страны – Советского Союза, могло не стать и России…

В 1983 году был направлен на партийную работу – заместителем заведующего идеологического отдела, заведующим сектора науки и учебных заведений Иркутского обкома КПСС.

 И только тогда – в тридцать восемь лет – перестал быть пионерским работником и комсомольцем (до этого как член обкома ВЛКСМ состоял на комсомольском учете).

И сегодня могу сказать: именно работа с пионерами и молодежью помогла мне получить надежные знания, овладеть умениями и навыками, которые позволяют нам в самых сложных жизненных ситуациях гармонизировать интересы личности с другими людьми и сообществами. Я благодарен всем, с кем сотрудничал в те годы, нашей пионерии и комсомолу за удивительную и полезную ШКОЛУ ЖИЗНИ. Жаль, что мы в очередной раз «выплеснули из ванны вместе с водой ребенка». Сегодня особенно остро ощущается отсутствие именно подобных детских и молодежных организаций.

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: