Поворотный пакт: 80 лет назад в Кремле подписаны договор и секретные протоколы

«Альтаир» опросил иркутских историков с просьбой дать оценку пакта Молотова – Риббентропа, мотивам подписавших его сторон и причин, по которым дискуссия о советско-германском (в западной терминологии – советско-нацистском) соглашении не стихает до сих пор. 

23 августа 1939 года были подписаны договор о ненападении между Советским Союзом и Германией и секретный протокол о разделе сфер влияния. По фамилиям глав внешнеполитических ведомств, оставивших свои автографы под этими документами, они известны как пакт Молотова – Риббентропа. Однако если учесть, что это сделано по поручению первых лиц обоих государств, а один из лидеров участвовал в переговорах с нацистским министром, то вполне можно говорить о пакте Сталина – Гитлера. 

Несмотря на прошедшие десятилетия, до сих пор не утихает дискуссия о роли этого документа в развязывании Второй мировой войны, которая началась через неделю, 1 сентября 1939 года. В результате соглашения Гитлера и Сталина состоялся раздел Польши с вхождением Западной Украины и Западной Белоруссии в состав СССР. В Советский Союз также были включены прибалтийские государства, Молдавия (Бессарабия) и Северная Буковина, а вермахт развязал полномасштабную войну в Европе. И даже тот факт, что Финляндия, оказав вооруженное сопротивление, вопреки пакту Молотова – Риббентропа избежала советизации, лишь подчеркивает масштабность решений, принятых в конце августа 1939-го. 

По просьбе агентства «Альтаир» круглую дату комментируют иркутские историки.

Ночь с 23 на 24 августа 1939 года. Подписание советско-германского пакта о ненападении и секретных протоколов к нему

Старт Второй мировой

Современная западная историография считает подписание пакта Молотова – Риббентропа (а по сути, пакта Сталина – Гитлера) главной причиной начала Второй мировой войны. Есть ли действительно взаимосвязь между этими событиями? 

Кандидат исторических наук, главный редактор газеты «Байкальские вести» Юрий Пронин считает, что взаимосвязь прямая, потому и разрыв между датами такой небольшой:

– Есть одна точка зрения, что если Мюнхенские соглашения Германии, Италии, Франции и Великобритании осенью 1938 года «дослали патрон в обойму», то пакт Молотова – Риббентропа «спустил курок». Конечно, пакт развязал Гитлеру руки в период, когда военные силы Германии только развертывались. Имея перед собой Польшу, у которой были союзнические отношения с западными державами, и не имея четких представлений насчет дальнейшего поведения Советского Союза, огромной страны с большой армией, Гитлер, конечно, стремился уладить отношения с Москвой, чтобы провести первую часть агрессивных захватов. Если бы пакт не был подписан, то Гитлеру было бы намного труднее решиться на эти действия.

Такой же точки зрения придерживается и кандидат исторических наук Сергей Шмидт. Он отмечает, что пакт если и не причина войны, то как минимум та точка, которая сделала ее неизбежной:

– При всей неадекватности Гитлера как политика-стратега, нужно признать, что эта неадекватность стала результатом головокружения от успехов. Я убежден, что если бы СССР отказался от соглашения, то не было бы нападения на Польшу, так как Гитлер, заключив пакт, гарантировал себе безопасность с востока. Ему пришлось пожертвовать важными составляющими его идеологии, в частности антикоммунизмом и антисемитизмом, ради реальной политики. Подчеркну, что пакт – последняя точка, к которой привела цепь событий – через Мюнхенское соглашение и закрытие глаз на ремилитаризацию Германии.

Кандидат политических наук Алексей Петров также полагает, что между пактом и началом войны существует тесная связь. Он напомнил, что в 1989 году Съезд народных депутатов СССР осудил соглашения августа 1939 года, потому что тогда лидеры двух государств, по сути, поделили территории других стран, даже не поставив их в известность об этом:

– Сейчас мы видим абсолютно другую картину – наша государственная история за 30 лет, видимо, решила полностью поменять свое значение и смысл. Август 1939-го больше не воспринимается как трагедия мировой политики. Теперь российские депутаты хотят вернуться к оценке пакта и утвердить иную версию событий.

Несомненно, переговоры в Кремле стали ключевыми для начала Второй мировой войны. Вряд ли пересмотры оценок роли СССР в начале войны, в свете обид нашей страны на западных партнеров, не принесут нам какой-то позитив в выстраивании отношений с соседями.

Кандидат исторических наук Дмитрий Козлов сказал, что ему сложно рассматривать пакт как какую-то отсчетную точку начала Второй мировой. Ученый напомнил о знаменитом высказывании Уинстона Черчилля: «Не былой Первой и Второй мировых войн, была одна Великая европейская война с мирной передышкой»:

– Поэтому если уж говорить о начале Второй мировой, то можно вспомнить и Версаль, и нерешенные проблемы 1918 года. Однако если рассуждать о непосредственных причинах начала войны, то пакт, конечно, имел огромное значение и свидетельствовал не то чтобы о вечном союзе, но о тесном взаимодействии двух крупнейших государств. Германия и СССР тогда выступали своего рода ревизионистами или акторами международных отношений, которые ставили под сомнение существующий мировой порядок.

Доктор исторических наук, заведующий кафедрой истории и философии ИрНИТУ Павел Новиков, напротив, считает построение этой взаимосвязи не совсем объективной:

– Поскольку их разделяют всего восемь дней – 23 августа подписали пакт, а 1 сентября началась война, то, как вы понимаете, ни один серьезный военный план не готовится и не реализуется за столь короткий срок. Так или иначе, начало войны было предрешено, а дискуссии и изменения касались только конфигураций противоборствующих блоков, поведения нейтральных и третьих стран. Тем более не надо забывать, что Советский Союз находился в состоянии военного конфликта с Японией. Поэтому увязка пакта Молотова –Риббентропа с началом Второй мировой войны, на мой взгляд, не совсем объективна.

Скрытая и явная мотивация

Многие историки любят рассуждать о мотивах, которыми руководствовались Иосиф Сталин и Адольф Гитлер, когда шли на это соглашение.

Сергей Шмидт отмечает, что в оправдание пакта всегда звучит: «Нужно было любыми средствами оттянуть начало войны». С точки зрения историка, это, видимо, было главной мотивацией Сталина, который, как убежден Сергей Шмидт, не собирался дружить с Германией вечно и понимал, что рано или поздно придется с ней воевать:

– Однако получается, что, даже приняв эту мотивацию, мы вынуждены признать: Сталин ошибся. Он сделал расчет, что Гитлер увязнет в войне с западными союзниками, а мы добьем ослабевшую Германию. Но это тот случай, когда Сталин и западные союзники готовились к прошедшей войне в стилистике Первой мировой. Тогда как гитлеровские генералы мыслили категориями будущего и готовились к маневренной войне с танковыми прорывами, окружениями и тому подобным. Стратегический расчет Сталина не оправдался, и подготовиться к войне, видимо, толком не удалось, потому что тогда бы в 1941 году вермахт не оказался бы под Москвой, а в 1942-м – на Волге. А о мотивации Гитлера я сказал выше: прикрыться с востока как минимум до 22 июня 1941 года. Если сравнивать причины Первой и Второй мировых войн, выясняется заметная разница: перед Первой мировой все участники старались друг друга напугать, а перед Второй – обмануть. Но в итоге все оказались в одном и том же аду.

Юрий Пронин заметил, что, рассуждая о мотивах, мы попадаем не только в историческое, но и в морально-этическое поле. Например, возникает вопрос: «Могут ли быть победители во Второй мировой войне причастны к ее развязыванию?». Возникает соблазн объявить их невиновными, потому что они победили, и им сейчас комфортнее писать историю и валить все на Третий рейх, который был главным виновником. Долгие годы, в советской период, считалось, что Гитлер и Германия – главные виновники Второй мировой, западные державы пособничали с фашистами, а СССР только и думал как защитить мир, но тут грянула Великая Отечественная:

– Я думаю, что ситуация иная – при подписании пакта и Гитлер и Сталин думали примерно одинаково, в близких категориях. Это были соображения экспансионистского, захватнического характера. С той разницей, что Гитлер устанавливал «новый порядок» на основе расовой исключительности. А Сталин думал прежде всего о пролетарской революции и распространении коммунистического влияния на весь мир, причем уже не за счет самодеятельности Коминтерна, а на штыках Красной армии. И о массовых репрессиях на захваченных территориях – только, опять же, не по национальному признаку, как у Гитлера, а по классовому. При этом каждая сторона думала, что обманет оппонента и устроит финальную разборку с ним в удобное для себя время.   

В итоге за пакт обе стороны получили дивиденды. Особого внимания заслуживает тайный протокол о государственно-территориальном переустройстве, который и вызывает неприятие у большей части мирового сообщества. Однако некоторые из отечественных историков продолжают настаивать, что мы тогда занимали антивоенную нишу. Да, Советский Союз внес решающий вклад в Победу и понес наибольшие потери, и именно поэтому нам тяжело признать, что мы тоже ответственны за начало Второй мировой войны.

Тезис, что Сталин хотел отсрочить большую войну, не выдерживает критики. О схожих мотивах Сталина и Гитлера говорит и секретный протокол, которым они решили судьбу нескольких государств, ликвидировав буферную «прокладку» и установив протяженную границу между Советским Союзом и Третьим рейхом. Это намного приблизило советско-германский конфликт. В конце концов, Сталин прекрасно понимал, что сам термин «территориально-политическое переустройство» в отношении конкретных стран, использованный в секретном протоколе, который Гитлер предложил подписать немедленно, то есть в срочном порядке, означает начало большой войны буквально на днях. Поэтому сложно трактовать позицию СССР в период между августом 1939 – июнем 1941 годов как миролюбивую.   

И еще один момент. Конечно, со стороны Британии и Франции тогда были проволочки на переговорах, но Сталин предпочел договориться с Гитлером еще и потому, что идеологически, по типажу лидерства фюрер был для «отца народов» ближе и понятнее, чем «буржуины» с их демократией. Сталин и опасался Гитлера, и симпатизировал ему, позаимствовав у «бесноватого», например, кое-что из методов укрепления личной власти. В то же время сближение «красных» и «коричневых» внесло смятение в умы многих коммунистов зарубежья, фактически парализовало Коминтерн.        

По мнению Алексея Петрова, «дежурный мотив» Сталина – отсрочить войну – слабо вяжется с той хищнической политикой, которую он, как и Гитлер, проводил в жизнь:

– Да, с точки зрения внутренней истории обоих государств Гитлер и Сталин держались молодцом – строили автобаны и ДнепроГЭСы, ликвидировали безработицу и резко снизили преступность, но во всем, что касалось международной политики, они хотели расширять сферу влияния за счет военной мощи. Ни для кого не секрет, что Сталин понимал: с Гитлером придется воевать. И он пытался обыграть Гитлера,  быть может, начать первым, но сложилось так, как сложилось. Сталин думал, что, если поделить Польшу и Прибалтику,  это спасет страну от немедленной войны. Но если ты захватываешь чужую территорию, ты должен понимать, что милитаристская мощь может быть не только у тебя, но и у твоего оппонента.

Дмитрий Козлов говорит, что пакт Молотова – Риббентропа можно рассматривать как попытку достичь нетрадиционных целей традиционными методами:

– Цель Сталина – построение светлого коммунистического будущего, а цель Гитлера – достижение утопии господства арийской расы. Цели революционные, но раздел сферы влияния, предусмотренный пактом, укладывался в какой-нибудь учебник дипломатии и политики XVIII века. Это очень напоминает раздел Польши между Австрией, Пруссией и Россией.  Считается, что Сталин хотел достичь пактом мирной передышки, но война все равно началась, и в этом смысле Сталин проиграл.

Однако в долгосрочной перспективе проиграл Гитлер, который начал безумную авантюру, явно не просчитав все последствия. Политические игры Гитлера в итоге заставили его воевать на два фронта, а это худшее, что может произойти со стратегом. В краткосрочной перспективе это была дуэль двух мировых лидеров, в которой Сталин не смог перелицемерить Гитлера.

Павел Новиков также считает, что обе страны исходили из национального, государственного эгоизма – хотели решить свои задачи за счет соседей, создать более благоприятную внешнеполитическую ситуацию для себя. Естественно, Советский Союз прекрасно понимал неизбежность еще одной мировой войны, необходимости готовиться к ней, и именно этим обосновывались коллективизация и индустриализация:

– Однако наиболее логичной, прагматичной и реалистичной позицией было отсрочить вступление в нее Советского Союза либо постараться наблюдать за схваткой империалистических хищников со стороны. Гитлер же, естественно, стремился избежать войны на два фронта, то есть существовало понимание, что Польшу удастся достаточно быстро разгромить, но быстрая развязка была неожиданной для всех участников. Никто не знал, даже сами немцы, какую военную машину им удалось создать на почве реваншизма. Тем более Гитлер хотел развязаться с Францией, а это было удобнее сделать при союзничестве с Советским Союзом. Германия нуждалась в окне во внешний мир, в сырье, в нефти, в зерне и брала их у СССР, а Советский Союз, будучи формально невоюющей державой, получал от Германии военное оборудование, станки, образцы вооружения. То есть это было взаимовыгодное сотрудничество в преддверии будущих сражений.

Современное звучание

Так или иначе, но в свете новой холодной войны пакт Молотова – Риббентропа продолжает будоражить умы наших современников. Почему?

Сергей Шмидт ответил, что потому, что человек – существо моральное, ему важны морально-нравственные оценки:

– Мы все воспитаны на сказках, где есть добрые и злые персонажи. Поэтому во всей этой истории хочется найти хороших и плохих. При этом хорошими выставить соотечественников, а плохими – не соотечественников. Затянувшаяся дискуссия о пакте – результат привычки к моральности в оценке исторических процессов. К сожалению, история начала Второй мировой войны не оставляет шансов для однозначных моральных оценок в отношении какой-либо из сторон.

Павел Новиков обусловливает обсуждаемость пакта тем, что история всегда используется для современных обобщений, для обоснования сегодняшних позиций:

– Для этого очень важно привить своему оппоненту комплекс вины, поставить его в позицию оправдывающегося. В этой связи Советский Союз никогда не скрывал свою прагматичную позицию, желание уничтожить капиталистический мир, мечту о мировой революции. На мой взгляд, возмущение и удивление несправедливостью пакта Молотова – Риббентропа со стороны западных авторов являются наигранными и насквозь фальшивыми.

Юрий Пронин также обратил внимание на то, что дискуссии о пакте до сих пор влияют на нынешнюю международную ситуацию и отношения с рядом государств бывшего коммунистического лагеря и экс-советскими республиками. Речь о Польше, государствах Балтии и в какой-то степени об Украине:

– За годы президентства Владимира Путина мы то аккуратно осуждали пакт, то пытались его мягко защитить – якобы у нас тогда не было другой альтернативы. В контексте наших отношений с той же Прибалтикой и Украиной «фактор пакта» до сих пор решает некоторые вопросы не в пользу России. По логике сопредельных государств. Раз мы жестко, безоговорочно не осуждаем те действия, значит, «можем повторить».  

Алексей Петров заметил, что общественная дискуссия продолжается, потому что руководство нашей страны поменяло позицию по пакту:

– Сейчас мы стараемся внести эту позицию еще и в образовательный процесс. Подать не так, как это подавалось в первых российских учебниках. Идет осветление сталинщины, что не может не беспокоить. Утверждается даже, что пакт Молотова – Риббентропа спас множество жизней, что противоречит реальному ходу истории.

По мнению Дмитрия Козлова, пакт обсуждают потому, что он стал точкой отсчета современного мирового порядка, формирования Ялтинско-Потсдамской системы международных отношений:

– Пактом во многом обусловлены сложные отношения между союзниками-врагами (Америкой, Великобританией, Францией и СССР) и с коммунистическими странами-сателлитами. Современная национальная идентичность, например Польши и Прибалтики, завязана на переосмыслении итогов Второй мировой и факторе виновности в ней СССР. Пакт – главный аргумент в дискуссии об уравнивании фашистской Германии и сталинской России. Но это во многом мнение Польши и Прибалтики. И лишь одна из интерпретаций, которая бросает вызов устоявшемуся порядку вещей, не дает успокоиться мировому сообществу, подогревает процесс доставания скелетов из шкафа. Но это чисто идеологическая дискуссия, которая далека от реальной, очень сложной и запутанной ситуации.

Война началась. Вермахт и Красная армия в Польше – тогда как союзники

Время для забвения

Когда же обсуждение пакта сойдет на нет, потеряет актуальность или придет к единому знаменателю?

Алексей Петров уверен, что никогда.

– Живы участники тех событий, их дети. Польша, страны Балтии строят свои отношения с Россией, помня договор 23 августа и последующий за ним советско-германский договор о дружбе и границе от 28 сентября 1939 года, когда Риббентроп опять приехал в Москву, хотя Польша еще не прекратила сопротивление. Подчеркну – уже не просто о ненападении, а о дружбе. Мы, к сожалению, должны признать, что в истории России были не только героические, но и трагические страницы. И события 1939 года – в их числе. Во внешней политике нашего государства принимались решения, за которые стыдно потомкам. Когда мы научимся признавать свои ошибки, тогда дискуссия начнет забываться. Пока мы уверены, что все всегда делали правильно, будут сомнения.

Павел Новиков придерживается того же мнения: тема никогда не исчезнет потому, что любой творческий процесс непредсказуем и куда приведет научная логика специалистов той или другой стороны, предсказать невозможно:

– Если случатся такие же запоминающиеся более поздние события, тогда о пакте перестанут так часто говорить. Недаром Великая Отечественная война занимает исключительное место в народном историческом сознании. Не секрет, что 30 лет назад на важном месте находилось 7 ноября, а еще раньше, до Первой мировой, Отечественная война 1812 года. Информационные и психологические войны будут продолжаться, и к этому нужно относиться без иллюзий. Можно даже поблагодарить наших западных партнеров за такое откровенное передергивание фактов, тем самым они избавляют нас от иллюзий своего показного дружелюбия. На войне как на войне.

Пакт – пример манипуляций. Я ни в коей мере не оправдываю ошибки Советского Союза, который вступил на путь повышенного удовлетворения от своего внешнеполитического успеха. Недаром военный историк Свечин говорил, что «Политика эгоизма удавалась России всегда хуже, чем политика самопожертвования». А в целом, это стандартная мировая практика. Политик должен заботиться об интересах своих гражданах, а не чужих.

С точки зрения Сергея Шмидта, есть одна позиция, которая могла бы послужить точкой консенсуса всех спорящих по поводу этого факта сторон:

– Позиция следующая: надо признать, что Советский Союз является одним из виновников начала Второй мировой войны, но роль, которую СССР сыграл в победе над нацизмом, столь велика, что эту вину можно считать искупленной. Эта позиция, с моей точки зрения, должна удовлетворить и тех, кто возлагает абсолютную вину на СССР за начало Второй мировой, и тех, кто отрицает любую причастность Союза к началу войны. Когда критическое количество людей примет эту позицию, споры закончатся.

Дмитрий Козлов думает, что для исламского мира, Африки и Азии пакт Молотова – Риббентропа не играет большой исторической роли. Поэтому когда наш мир перестанет быть европоцентричным, то пакт перестанет играть такую важную роль:

– Кризис ялтинско-потсдамской системы приводит к тому, что сейчас у нас на глазах зарождается новый мировой порядок. После его рождения Европа не будет рассматриваться как центр мира, а трения-борения прекратятся. Когда это будет, я сказать затрудняюсь, но мы к этому идем.

Юрий Пронин отмечает, что те же события вокруг Крыма послужили поводом для возобновления активной дискуссии вокруг пакта Молотова – Риббентропа. Лидеры западных стран считают, что, несмотря на существенную разницу, между действиями Гитлера и нынешнего руководства России есть типологическое сходство:

– Например, Судетская область в Чехословакии – там подавляющее большинство проголосовало за присоединение к Третьему рейху, и немецкие войска сразу же оказались тут как тут. Для нашего руководства это неудобная тема, и в силу ряда причин Кремлю сложно и прямо поддержать, и полностью осудить пакт. Может быть, с годами, когда полностью сменится руководство страны и уйдет поколение войны, акценты в сторону осуждения сместятся.

Я постоянно вспоминаю фразу президентского соратника Сергея Иванова, одно время министра обороны: «Еще не пришло время, чтобы мы могли сказать о той войне всё». После подписания секретного протокола вероятность Второй мировой войны стала стопроцентной. Ее главным виновником стала Германия, но Советский Союз и западные державы тоже несут долю вину, причем немалую. То есть виноваты все, при этом Советский Союз выступил в роли не только пособника, но и, по существу, соучастника нацистской агрессии. Но, как известно, 22 июня 1941 года ситуация изменилась кардинальным образом.

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: