Середина 1980-х и конец 2010-х: почувствуйте разницу

Ряд экспертов, не входящих в кремлевский пул (например, Кирилл Рогов, Дмитрий Орешкин, Валерий Соловей, Николай Петров, Глеб Павловский), в том или ином ракурсе усматривают сходство социально-политической ситуации в СССР середины 1980-х годов и в России конца 2010-х. Параллели и впрямь напрашиваются. Затянувшееся правление одного человека и, по советской формулировке, «других официальных лиц». Серьезные проблемы в экономике при отсутствии реальных перспектив их решения. Подобие изоляции на международной арене. Явное отчуждение власти от народа и народа от власти. Нарастающее, хотя глухое и не вполне осознанное недовольство, переходящее в широкое брожение.

К началу 1980-х над Брежневым смеялась вся страна. Хотя, как и сейчас в отношении несмешного Путина, не представляла, "а как же без него"

Так да не так. Дабы развеять иллюзии, что дальше «один в один» повторятся события 30-летней давности, следует сказать о принципиальных отличиях конца 10-х от середины 80-х.

Начнем с поверхности. Это сейчас Леонид Ильич Брежнев – популярная личность, а к началу 1980-х над ним и его старцами-«политбюристами» смеялась вся страна. Хотя, как и сейчас в отношении несмешного Путина, боялась и не представляла, "а как же без него". Теперь ситуация все же иная. Да, рейтинг Владимира Путина сейчас несколько подсел, но в целом устойчиво высок уже 20 лет. Эйфория вставания с колен еще не уступила место всеобщему разочарованию, хотя многих стали, будто в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», терзать смутные сомнения. Поэтому ощущение «Владимир Владимирович пересидел на троне» не сказать, что овладело массами. Все по-прежнему схвачено, причем добротнее, чем у Ильича II: и средства массовой информации, и силовые структуры, и вся бюджетная сфера.

Изменилось и само общество. Во-первых, за счет полученного опыта. За одного битого двух небитых дают. Во-вторых, в социально-экономическом плане. Недовольство сейчас, пожалуй, еще сильнее, чем в 80-е. Еще бы, ведь и социальное расслоение несравнимо больше, чем 30 лет назад, причем чувство несправедливости буквально витает в воздухе. Но и апатия, массовая неготовность к активным действиям глубже, чем на излете советской власти.

Примечательно, что причины апатии и неверия в политическую самодеятельность связаны не только с идейной дезориентацией («царь-то хороший! вот только бояре…», «кто, если не он?») и многократными неудачами попыток гражданской активности. Тут и упомянутая выше сила репрессивных органов. И сверхизощренность государственной пропаганды: здесь-то мы быстро и эффективно, еще в середине 1990-х освоили, а затем и творчески развили западный опыт манипуляции массовым сознанием. И российский вариант древнеримской политики «Разделяй и властвуй».

Многих, будто в фильме «Иван Васильевич меняет профессию», стали терзать смутные сомнения

Есть и другие приметы времени. То же социальное расслоение 10-х вместо относительной одномерности общества 80-х: из-за расслоения, неравенства ведь не только чувство несправедливости, но и разобщение, атомизация («соседние дома как разные планеты»). Вроде и средства коммуникаций куда совершеннее, чем 30 лет назад, – интернет, мобильная связь, социальные сети. Но и ячеек в «общественных сотах» стало куда больше, и выстроены они по-разному, на вкус и особенности каждого. А значит, и привести к единому знаменателю протеста стало куда сложнее, чем в 1980-х. Не может добиться поголовного единства и нынешняя власть, но все же, обладая куда более мощными средствами пропаганды, чем нелояльная среда, и монополией на средства принуждения, она удерживает под своими знаменами куда больше людей.

Связаться с любой точкой планеты, с любым человеком, наблюдать за событиями в режиме онлайн – о таких возможностях в этой сфере люди эпохи «развитого социализма» даже не подозревали. Но тут же и обратная сторона технического прогресса: меньше общения вживую, выше стена отчуждения и недоверия между людьми, между разными слоями общества. Люди находятся в разном информационном поле, причем уже длительное время: 85–90 процентов в одном, 10–15 процентов – в другом. Поэтому им все сложнее понять друг друга, будто они не граждане одной страны. Не случайно, чтобы не тратить время и нервы («этого / этих все равно не переубедишь»), общение локализуется по принципу «свои со своими». Соответственно, взаимное отчуждение и непонимание продолжает расти.  

Проблема здесь еще и в том, что если недовольство властью все же когда-то приведет к дестабилизации в стране (а без нормального баланса между ветвями власти и без нормальных, конкурентных выборов такая перспектива вполне реальна), то большинство протестующих составят «новички», то есть люди, пропустившие все предыдущие серии. Для них, в отличие от давней оппозиции, все будет внове, на каждом шагу открытие. А их настрой будет весьма деструктивным, радикальным, без ограничителей и тормозов. И тогда уже Навальный и Ко покажутся вполне умеренными политиками (реплика из коридоров власти: «эх, что же мы их раньше не послушали, не пошли им навстречу?»). Записные оппозиционеры будут пытаться урезонить толпу, перевести протест в умеренное, созидательное русло. Но может оказаться, что поздно, уже не удержать… 

Как говорил народный персонаж сериала «Семнадцать мгновений весны», время ПОКА терпит

Впрочем, не надо преувеличивать угрозы. Ситуация не простая, но и не безнадежная. Как говорил народный персонаж сериала «Семнадцать мгновений весны», время ПОКА терпит. Атомизация общества идет рука об руку с его разноцветием, мозаичностью, разноплановостью. Сейчас куда больше увлечений, развлечений, занятий, профессий, возможностей, социальных ниш для развития, успеха и самоутверждения, чем 30 лет назад. А значит, массовый протест труднее аккумулировать, «гроздья гнева» вызревают крайне медленно, и у власти (если только она не потеряет голову) есть то самое время, чтобы купировать опасности по мере их выявления.

Настрой на личный успех «в стороне  от всякой политики» – емкий, долгоиграющий феномен. «Действительно, – говорят нам, – разве в ваших бедах виноват Путин? Работайте, все зависит лично и только от вас». И не сказать, что такое утверждение – неправда. Но, и в этом фокус, в нем не вся правда. Конечно, надо искать возможности, а не оправдания, а личного успеха и богатства можно добиться в любом обществе. Чтобы пример был ярким, рельефным: успеха достигали и в нацистской Германии, причем многие. То есть в принципе отдельный человек может быть способным и успешным, но вся система – дрянь, и чем дальше, тем больше. В этом и есть хитрость лозунга «Только частная жизнь, и никакой политики». Хитрость, которая может аукнуться в любое время, но поезд уже уйдет. Вспомним Мартина Нимёллера и времена Третьего рейха: «Когда пришли за коммунистами, я оставался безмолвным. Я не был коммунистом. Когда сажали социал-демократов, я промолчал. Я не был социал-демократом.  Когда пришли за членами профсоюза, я не стал протестовать. Я не был членом профсоюза. Когда пришли за евреями, я не возмутился. Я не был евреем. Когда пришли за мной, не осталось никого, кто бы заступился за меня».  

И наконец, рядом с широкими возможностями и неохватным миром увлечений – иное измерение неравенства. При Брежневе оно имело, прежде всего, натуральное выражение – разный доступ к товарам и услугам, подчас элементарным, не говоря уже об элитных, высокого качества. Сейчас иная формула – денежная, имущественная. Тотальный, свирепый дефицит 30 лет назад сплотил людей против КПСС лучше любых идеологий и учений. А полные прилавки, пусть и не для всех доступные по ценам, разрушили протестную общность. И даже некоторое падение доходов в последние пять лет пока не привело к объединению людей на этой почве – прилавки то все же вот они, и по-прежнему полны. Дай-ка я лично поднапрягусь и, может, как-нибудь выкручусь…

Опять же, и власть (особенно высшая) больше замотивирована на личный интерес, чем в 1980-е. Да, конечно, правители и тогда кое-что имели, но за эти годы многое изменилось, и возможности брежневской эпохи кажутся детским садом в сравнении с высшей школой путинского разлива. Крупная власть срослась с крупной собственностью, а потому и ведет свою линию куда энергичнее и креативнее, чем на закате Советского Союза. В этом еще одно, хотя и не исчерпывающее различие СССР-1985 от России-2019.

Юрий Пронин для ИА «Альтаир»

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: