Иркутск
29 марта 20:28 Политика

Николай Ежов: к 80-летию падения «зоркоглазого наркома»

00:03, 14 ноя 2018

В истории есть персонажи, которых судьба и при жизни, и после смерти не жалует постоянством. То возносит вверх, к вершинам успеха, высотам власти, апогею известности и преклонения. То бросает глубоко в пропасть немилости, опалы, унижения, за которыми следует казнь. Этих людей то восхваляют на государственном уровне, а официальные СМИ переполнены льстивыми, комплиментарными материалами в их адрес, похожими на жизнеописания святых. То изображают злодеями, мерзавцами, исчадием ада. Или вовсе погружают в многолетнее забвение. Вроде и был такой, но упоминать, а тем более обсуждать его можно только неофициально, на кухне, в курилке, сауне и других «междусобойчиках».

К числу таких людей, несомненно, принадлежит Николай Иванович Ежов, который твердо и четко (мелкие огрехи в столь крупном деле – не в счет) выполнил задание (точнее, приказ) Сталина по проведению массовых репрессий в 1937–1938 годах. Как раз роль ведущего исполнителя предопределила дальнейшую участь Ежова: понижение в должности, выведение из сферы общественного внимания, перевод на относительно второстепенные посты, арест, приговор, расстрел.

2-1.jpg
Доверительные отношения. Сталин и Ежов. Фото 1937 года

Траектория падения Ежова, технология выведения, казалось бы, всесильного наркома из большой игры – это еще одна грань непревзойденного, виртуозного таланта аппаратной работы, которым отличался Сталин. Вот передовицы «Правды» заполнены панегириками в честь Ежова, ему буквально курят фимиам. «В сверкании молний ты стал нам знаком,/ Ежов, зоркоглазый и умный нарком», – воспевает главу НКВД народный поэт Джамбул в конце 1937-го. А в конце 1938-го Ежова уже как будто нет и не было.

Ключевым в цепочке «решений по Ежову» стал ноябрь 1938 года, когда его сняли с должности наркома внутренних дел. Да, формально за обладателем «ежовых рукавиц» еще оставался наркомат водного транспорта (НКВТ), смахивающий по аббревиатуре на НКВД, но порученный Ежову в дополнительную нагрузку весной 1938-го, на первом этапе свержения заплечных дел мастера. К осени 1938-го в чекистском ведомстве уже вовсю заправлял следующий выдвиженец Сталина Лаврентий Берия, пришедший сюда сразу на должность первого зама. Теперь Берия сменил Ежова, а вскоре (разумеется, по указанию вождя) добил его.

Таким образом, Сталину удалось филигранно избавиться от исполнителя и его команды (Заковского, Фриновского, Литвина, Дагина, Агранова, Успенского и других, включая двух руководителей Управления НКВД по Иркутской области – Германа Лупекина и Бориса Малышева). Мавр сделал свое дело… Впрочем, у Сталина был выбор, как именно прятать концы в воду. Можно было поднять разоблачительную шумиху, пропагандистскую волну насчет лично Ежова. Но еще недавно Иосиф Виссарионович и Николай Иванович были «не разлей вода». Как объяснить, что «вражина» только что был твоей правой рукой? Поэтому Ежова решили убрать «по-тихому», не афишируя и не объясняя. Но так, чтобы всем было понятно: а) Ежов совершил некие ужасные ошибки, «перегибы» (без излишних подробностей), но Сталин и партия их исправили; б) эти ошибки, однако, не изменили (и даже «не могли изменить») сущность народного строя, не подорвали идеалы социализма и коммунизма. В обиход уже в 1939 году было запущено словечко «ежовщина», будто в гибели сотен тысяч, лишении свободы миллионов людей виноват только «железный нарком». Да и то, при живом Сталине о «ежовщине» говорить было не принято, а сам Ежов (в отличие от своего предшественника Ягоды и сменщика Берии, объявленных в 1937-м и 1953-м «врагами народа») буквально растворился в официальном забвении – о его аресте и расстреле не сообщали вплоть до середины 1950-х.

2-2.jpg
Из переписки 1938 года. Лимит по первой категории – расстрел. 4 тысячи – количество людей. Подписи «за»: Сталин, Молотов, Ворошилов, Каганович, Ежов, Микоян, Чубарь

Кстати, российские органы госбезопасности так до сих пор и не определились в четкой оценке Николая Ежова. Порой даже при перечислении руководителей компетентного ведомства наблюдается стыдливый пропуск – от Дзержинского и (уже с трудом) Менжинского переходят сразу к Андропову, а после ВЧК и (тоже с трудом) ОГПУ сразу упоминается КГБ. Ягоды, Ежова, Берии, а также НКВД и МГБ как будто не было… А ведь, согласитесь, без публичной и развернутой оценки деятельности сразу трех незаурядных наркомов, включая Николая Ежова, сохраняется некая недосказанность и в отношении самих органов.

Впрочем, директор Федеральной службы безопасности (ФСБ) Александр Бортников в декабре прошлого года, давая интервью «Российской газете» в связи со 100-летием учреждения ВЧК, кратко (и в целом позитивно) прокомментировал роль, которую сыграл Лаврентий Берия. Можно спорить с такой оценкой, но в данном случае важно, что она дана. Будет ли это сделано в отношении Николая Ежова?

Юрий Пронин для ИА «Альтаир»                          


По вопросам рекламы и сотрудничества звоните
+7 999 420-42-00

 

Кто из руководителей России/СССР, так и не ставший главным лидером государства или ставший им только на короткое время, мог бы сыграть наиболее позитивную роль в развитии страны?

Яндекс.Метрика