Юбилей недели: 20 лет политического лидерства Путина

Президент РФ Владимир Путин взошел на олимп российской власти 9 августа 1999 года, когда президент Борис Ельцин назначил его председателем правительства страны. Тогда никто и помыслить не мог, что неизвестный в широких кругах директор ФСБ задержится у руля седьмой части суши аж на два десятка лет. Однако вышло именно так. Мы спросили иркутских экспертов, как они восприняли нового премьера тогда и что думают о его политическом восхождении сейчас.

Путин тогда

Политолог, главный редактор газеты «Байкальские вести» Юрий Пронин в тот момент большого значения этому событию не придал:

– Давайте вспомним ситуацию августа 1999 года: в течение предыдущих полутора лет Борис Ельцин сменил несколько премьер-министров – Кириенко, Примаков и Степашин. И видеть в Путине преемника, несмотря на заявление Ельцина, мало кто мог. Назначение воспринялось дежурным, рейтинг у Бориса Николаевича тогда был низкий, не многие предполагали, что он уйдет досрочно. В те дни все внимание было приковано к вторжению боевиков Басаева в Дагестан. Видимо, Ельцин видел в Путине более жесткого человека, но не предвидел еще целый ряд моментов. Через неделю Путина с первого захода, но незначительным перевесом, утвердила Государственная дума. Ярких слов в начале своей карьеры Путин особо не говорил, но одна фраза из его интервью в качестве еще директора ФСБ мне запомнилась. Когда его назначили на этот пост, он был подполковником, а через некоторое время ему присвоили звание полковника. Его спросили: каково руководить ФСБ, будучи полковником, когда там полно генералов? Он ответил: «А вы помните, какой чин был у императора Николая II?». Очень скромный ответ.

Политолог Сергей Шмидт честно признался, что, когда Борис Николаевич Ельцин сообщил, кого он видит наследником и преемником своих идей, он вообще знать не знал, как и 99 процентов населения, кто такой Владимир Путин:

– Сейчас можно предъявить претензию – как политолог мог не знать директора ФСБ (а Путин занимал эту должность с 5 июля 1998 года), но я тогда не был политологом, а ФСБ тогда играла несоизмеримо меньшую роль в политических процессах, нежели сейчас. Я уверенно могу сказать, что среди моего окружения, за исключением одного преподавателя исторического факультета, никто не знал, кто такой Путин. Это была темная лошадка для населения.

Несмотря на то что исторической и судьбоносной считается дата 9 августа 1999 года, я считаю, что есть еще одна менее известная точка, которая может рассматриваться в качестве отправной для нашего президента, – 2 июня 1996 года. Это день, когда Анатолий Собчак проиграл выборы губернатора Санкт-Петербурга и глава его штаба, один из чиновников мэрии СПб. Владимир Путин остался без работы. Понятно, что если бы Анатолий Александрович тогда выиграл выборы, то судьба нашего президента сложилась бы иначе – со временем он стал бы губернатором Санкт-Петербурга, но президентом – едва ли. Но это биографическая точка для Путина. В глазах народа судьбоносная дата наступила 9 августа 1999 года.

Первое, что тогда пришло мне в голову, – воспоминание о том, как иркутский рок-музыкант предсказал нечто подобное еще в 1992 году, на заре радикальных рыночных реформ. На одной дружеской пирушке очень известный, но ныне покойный музыкант Вадим Мазитов из группы «Принцип неопределенности» сказал: «Попомните мои слова, ребята, не пройдет и 10 лет, и наш народ придет на крыльцо комитета госбезопасности и попросит навести порядок». Когда я посмотрел биографию Путина, мне стало не по себе. Тогда, в начале 90-х, этот прогноз выглядел абсолютно неправдоподобным. Если бы в 1992 году людям сказали, что через восемь лет президентские выборы в один тур выиграет кадровый офицер КГБ, в это практически никто бы не поверил.

Я был одним из многих, кто думал, что Ельцин своим объявлением о публичном преемничестве нанесет Путину «поцелуй смерти». Авторитет Ельцина после дефолта и нападения Басаева на Дагестан был крайне низок. Все говорили, что он подставил собственного преемника. Было отчетливое ощущение, что преемник Ельцина на ближайших выборах проиграет Евгению Примакову или, если что-то пойдет не так, Геннадию Зюганову. Только к концу октября 1999 года начала вырисовываться возможность победы Путина на выборах. Плюс ко всему, когда преемника нам показали, он мало походил на хозяина России. Он воспринимался как марионеточный политик, которым управляет президентская семья. Я лично уверовал в высокую самостоятельность Путина, только когда было разыграно дело Ходорковского.

А в 1999 году все отметили нескладное поведение (на нем очень плохо сидели костюмы, сейчас сидят великолепно) и не очень уверенную речь. Женщинам он не нравился, что странно вспоминать, поскольку сейчас все дамы электорального возраста чуть ли не поголовно влюблены в него. Называли и его и «молью бледной», и «маленьким мужичонкой». Все воспринималось как взбрык не совсем адекватного президента. Все говорили, что «дедушка продолжает чудить» и не стоит относиться к Путину серьезно. До этого сменилась череда преемников – Борис Немцов, Сергей Степашин, Николай Аксененко. Все думали, что после Путина будут и другие преемники. Никакого ощущения изменения политического вектора не было. Тем, кто сейчас говорит, что у них оно было, я не верю.

Специалист по связям с общественностью Владислав Шиндяев сказал, что нечто подобное было ожидаемо, вопрос был только во времени:

– Когда мы узнали подробности о преемнике, стало понятно, что реализован запрос общества на стабильность и наведение порядка. В той ситуации назначение представителя силовых структур, который не представляет интересы каких-то олигархических групп, не связан с корпорациями, воспринимался положительно. Он был классическим представителем силовиков, от которого не ожидали лощеных речей, но в данном случае лоск был не нужен. Нужно было спокойствие, порядок и благополучие. Обществу нужна была стабильность. Опасности «черной метки» на преемнике Ельцина я не вижу. По-моему, те непростые процессы, которые тогда происходили в стране, особо не связывали с Путиным.

20 лет назад… Фото РИА Новости

Путин сейчас

Сергей Шмидт обратил внимание на то, что уникальные исторические шансы перевести Россию на другие политические рельсы существовали еще в 90-е годы. Однако политическая элита в те годы всеми этими шансами благополучно не воспользовалась (и часть этой элиты сейчас это признает):

– То, что произошло с Путиным, показывает, что стране не удалось избежать внутренних законов ее политического развития. Любой школьник знает, что существует безжалостная модель русской истории – оттепель-заморозки-оттепель, реформы-контрреформы или «закручивание гаек»-«раскручивание гаек. Теперь это выглядит как закономерность, а не как злая воля президента и его окружения, а Путин оказался президентом, который востребован объективными историческими законами нашего Отечества.

После хаоса и бардака появляется запрос на наведение порядка, и Путин, с моей точки зрения, теперь это очевидно, одареннейший публичный политик, умеющий слышать голос истории и общественный запрос. С высоты этих 20 лет кажется, что он довольно быстро из либерального президента превратился в политика авторитарного стиля правления, потому что этого требовали законы исторического развития России, на это был общественный запрос. Запрос существовал сам по себе, объективно, а не потому, что народ оболванили. Запрос на демократизацию тоже появится сам по себе, как это было в конце Советского Союза, а не будет навязан Госдепом. Путин до сегодняшнего времени как политик характеризуется феноменальным чутьем на то, что нужно подавляющему большинству российского общества.

Владислав Шиндяев отметил, что в нашей стране никто не живет длительными стратегиями и прогнозами. Все, о чем принято задумываться, это текущий год и, максимум, следующий:

– Никто не задумывался о 20-летних перспективах, были ожидания решения тактических задач. Кроме наведения порядка в стране, президент выступил консолидатором внутренних политических сил. Жесткие и яркие внутренние политические войны закончились, и Путин умело начал балансировать интересы внутри страны и отстаивать ее внешние интересы. Сейчас мы уже показали всему миру, что последовательно и поступательно ведем внутреннюю и внешнюю политику, которая позитивно показала себя в сложных ситуациях. Мы можем говорить о различных течениях, направлениях, реформах и противостояниях.

Кто-то говорит  о необходимости перемен, но внешняя политика была и остается успешной, несмотря на все применяемые санкции. Внутриполитические интересы находятся в рамках панелей управления, а всплески носят локальный непродолжительный характер. Жесткие, яркие олигархические войны закончились. Все понимают бессмысленность заигрываний с отстроенной государственной системой.

Юрий Пронин обратил внимание на быстрый рост рейтингов нового президента в начале XXI века:

– Существуют версии, что быстрый рост рейтинга Владимира Владимировича связан со взрывом домов в Москве, которые якобы были подстроены, чтобы Путин нарастил влияние. Наверное, это конспирология, но тем не менее без сложных пиар-комбинаций, за которыми стояли Волошин, Юмашев и Березовский, не обошлось. Конечно, фундамент составили объективные причины, востребованность обществом. Нужен был человек, который бы несколько упорядочил политическую жизнь, отстроил более дееспособные органы власти, ограничил олигархов, укрепил силовые структуры.

Молодой, жесткий, дееспособный человек на контрасте с Ельциным показал себя поначалу с лучшей стороны. Однако за 20 лет он очень изменился. 

Если говорить о рубеже, когда количество, объем спорных шагов Путина перевалили критическую массу, то лично для меня это арест Ходорковского осенью 2003 года. Потом, правда, начались «тучные годы», высокие цены на нефть, вплоть до 2008-го, но и они закончились. В первые годы он двигался в верном направлении, но потом начались действия с чрезмерным повышением управляемости политическими процессами, вмешательством государства в экономику и целый ряд ошибочных шагов во внешней политике. Сырьевая зависимость экономики стала еще сильнее, социальное расслоение еще больше, политические институты еще хуже, гражданское общество еще слабее, экономика и уровень жизни населения не показывают  роста. А жесткость государственной власти намного больше.  

…И 20 лет спустя. Фото apostrophe.ua

Путин в будущем

Вопрос «Встретит ли Владимир Владимирович 25-летний юбилей своего премьерства по-прежнему как глава государства?» – нечто из сферы туманных прогнозов, однако мы задали его экспертам.

Сергей Шмидт заявил, что он как человек, который не боится признавать свои ошибки, может продолжить свои ни разу не оправдавшиеся прогнозы:

– В свое время я был уверен, что Путин не пойдет на третий срок. До весны 2011 года, и это подтверждают все инсайдеры, он рассматривал возможность оставаться премьер-министром. Я допускал, что он не пойдет на четвертый срок, и продолжу упорствовать – в 2024 году президента Путина в России не будет. Я подчеркиваю, президента. Я не удивился третьему и четвертому срокам, но буду сильно удивлен, если Конституция РФ будет изменена и он отправится на пятый срок. Естественно, открыт вопрос, останется ли он в политике. Но, к радости его сторонников и сожалению противников, он стал слишком большим политиком, чтобы пролезть в ту дверь, через которую уходят из большой политики.

Мне кажется важным отметить, что когда Путина не будет, путинизм останется. Я имею в виду идеологию, систему ценностей, политических принципов. Возможно, что все это продолжится под другим именем, но очень велика вероятность, что именно под именем «путинизма». Путин воплощает определенную идеологию – и это не только настоящая сакрализация государственного суверенитета, но в первую очередь идея того, что государственный аппарат в России должен быть руководящей и направляющей силой политического, экономического, общественного и даже культурного развития. Это целый комплекс идей и ценностей и он не исчезнет у нас никуда и никогда. Он всегда был в истории России, причем по большей ее части доминировал, и всегда останется. И вероятность того, что какое-то время, возможно очень продолжительного, он будет называться именно путинизмом (на манер голлизма или тэтчеризма) очень высокая.

Владислав Шиндяев считает, что дальнейшая политическая карьера Путина зависит от запросов общества и развития государственной политики:

– Это не вопрос ведения одного человека, это вопрос многих институтов власти, которые будут реализованы в зависимости от динамики различных процессов в стране. Спрогнозировать сейчас все это достаточно сложно.

Юрий Пронин отметил, что разлет оценок очень большой:

– Возможно, он найдет преемника, возможно, вообще не досидит как президент до 2024-го. Однако не исключено, что останется президентом и дальше, а конец его политической карьеры совпадет только с датой смерти. Думаю, что, скорее всего, Путин не будет занимать нынешнюю должность через пять лет, но останется фактически главным в стране. Хотя объективно, несмотря на массовые настроения, Путин, конечно, уже пересидел, излишне задержался в президентской должности и в качестве «главного», причем намного.

Виктора Лучкин / ИА «Альтаир»

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: