Омуль в мундире

Прокуратура Иркутской области осваивает новый формат работы: 7 декабря состоялся уже третий по счету открытый медиа-форум. На этот раз обсудили тему, которая считается болезненной и сложной, — «Запрет вылова омуля: баланс общественных и частных интересов». Ключевых направлений для размышлений предложили три: меры для охраны омуля; проблема занятости населения Ольхонского и Слюдянского районов, Иркутской области; развитие рыбоводства и рыболовства. Выход из сложившейся экологической и социальной ситуации нашли всего один — всемерно развивать рыбоводство как товарное, так и для восстановления популяции.

<На фото (слева направо) и.о. Байкальского межрегионального природоохранного прокурора Сергей Зенков, заместитель прокурора Иркутской области Андрей Некрасов, руководитель Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства Виталий Молоков

Баланс интересов рыбаков и рыбы

Ведущим форума был заместитель прокурора области Андрей Некрасов, но многих гостей интересовал в первую очередь руководитель нового подразделения — исполняющий обязанности Байкальского межрегионального природоохранного прокурора Сергей Зенков. Он напомнил, что в Иркутской области природоохранная прокуратура была создана одной из первых в стране, а новое ведомство объединяет прокуроров из разных регионов.

— Наше подразделение создано лишь 1 декабря, мы приступаем к работе и рады начинающемуся сотрудничеству, — сказал Сергей Зенков.

Нынешний запрет на ловлю омуля далеко не первый: такие решения принимали и до революции, и при советской власти. В 1960-е годы решение о запрете омуля было особенно жестким, безработных рыбаков устроили в три новых колхоза. Эта мера позволила сохранить популяцию, но сейчас снова стоит задача найти баланс интересов, решения, которые устроят всех, сказала в своем выступлении начальник отдела по надзору за исполнением законодательства в социальной сфере Анна Минеева.

— Мы должны разработать комплекс мероприятий, которые приведут к увеличению популяции эндемика. Главное — хозяйственная деятельность и трудоустройство граждан, в том числе тех, кто не был трудоустроен официально. До сих пор их никто не считал, с ними сталкивались только полиция и Рыбнадзор. Пока социального всплеска нет, в центрах занятости много вакансий, и это несмотря на информационную работу местных властей. Рынки и ярмарки завалены омулем, если экстренно не принять меры, пик продажи придется на март — к этому времени истекает срок хранения мороженого омуля. Правительство области должно принять меры и обеспечить занятость населения. В регионе серьезно занимаются аквакультурой три предприятия, воспроизводством одно. Мы ждем от предпринимателей соблюдения запрета на лов омуля и готовы при необходимости защитить их права, это четвертая составляющая нашей работы. Нужно сделать так, чтобы омуль в Байкале сохранился, — подчеркнула Анна Минеева.

Решение о запрете на вылов омуля было принято Минсельхозом по представлению Росрыболовства, а ведомство работало на основе поручения президента России, который требует сохранить омуль. В рамках подготовки к нересту в августе 2017 года в Республике Бурятия прошло совещание по охране омуля. Республика была выбрана для этого заседания именно потому, что все нерестовые водоемы омуля находятся на ее территории, подчеркнул в своем выступлении руководитель Ангаро-Байкальского территориального управления Росрыболовства Виталий Молоков.

— Операция «Рубеж» на местах транспортировки и реализации омуля, к которой мы привлекли практически весь личный состав, дает хорошие результаты. Изъято более 130 лодок, десятки моторов, более 420 сетей, более 2 тонн нелегально добытой рыбы. В частных дворах мы находили рефрижераторы, хозяева занимались скупкой омуля в промышленных масштабах, рассчитывались наличными, никакого учета и никаких налогов. Впервые в нашей практике заведено уголовное дело по статье о скупке имущества, добытого заведомо незаконным путем, — скупщики начинают бояться. В местах лова мы установили стенды о запрете рыболовства, а также видеокамеры, работающие в режиме онлайн. В Бурятии есть три рыборазводных завода, крупнейший из них передан Росрыболовству. В результате принятых мер на нерест в реки Бурятии зашло 500 тыс. рыб-производителей, это в два раза больше, чем в 2016 году, — подчеркнул Виталий Молоков.

Правительство Иркутской области знало о запрете ловли омуля уже в 2016 году. В районы были направлены представители министерства труда и занятости, проведен сбор информации о количестве рыбаков и подготовлен анализ ситуации на рынке труда, сообщил заместитель министра труда и занятости региона Сергей Гаврин. Совещание по этому вопросу в правительстве состоялось в октябре 2017 года, ситуация на рынке труда была признана спокойной: несмотря на запрет ловли никаких увольнений или ликвидации рыболовных предприятий не планируется.

— Граждане, которые ловили омуля, перешли на иные формы самозанятости, в первую очередь в сферу туризма. Многие занимаются личными хозяйствами. Министерство планирует несколько мероприятий по поиску работы, в том числе сезонной, вахтовым методом. Готовы организовать обучение и предоставить субсидии на начало предпринимательской деятельности. Есть банк данных по рабочим местам в регионах Дальнего Востока, там, где занимаются добычей и переработкой рыбы. К каждому, кто придет в наши подразделения, будет индивидуальный подход, — заверил Сергей Гаврин.

Старший научный сотрудник Лимнологического института СО РАН Игорь Ханаев заявил, что по его оценке ситуация гораздо хуже: в Ольхонском районе молодежь уехала в другие населенные пункты, старшее поколение откровенно спивается дома.

— Никто не знает, когда восстановится популяция омуля. Да, есть другие виды, но их популяции на порядок ниже, и вскоре мы будем говорить о катастрофическом исчезновении хариуса и сига, — сообщил Игорь Ханаев.

Андрей Некрасов напомнил, что добыча омуля была, как правило, браконьерской, преступной, но думать о тех, кто остался без промысла, государство должно. Сергей Гаврин оценил численность рыбаков в Ольхонском районе в 150 человек, в Слюдянском — 300.

— Если кто-то спивается, это его личный выбор. Мы проводили анкетирование, люди пишут, что занимались рыбалкой, но после запрета у них потребности в работе нет, потому что есть другие источники доходов, — сказал замминистра.

— Это же говорит о том, что они просто не намерены соблюдать закон, и продолжают лов. За каждой милой тетенькой, которая на трассе предлагает омуль, стоит как минимум два рыбака, — уточнил прокурор.

Рыба лучше в садке, чем в реке

В 2017 году Иркутской области была разрешена добыча 4,7 тыс. тонн рыбы, но только в водохранилищах Ангары, на Байкале региону не дали ни одного рыбопромыслового участка, напомнил первый заместитель министра сельского хозяйства Александр Кириленко. После долгих споров и переговоров с учеными, были определены 27 участков в Ольхонском районе и 16 — в Слюдянском, но из них распределили между хозяйствами и предприятиями только 28. На этих участках разрешен лов щуки, сига, хариуса и других видов рыбы. Областной минсельхоз работает над проблемой зарыбления омулем других водоемов Прибайкалья: в Братском водохранилище омуль набирает вес и достигает половой зрелости в два раза быстрее, чем в Байкале.

— На 2018 год мы заготовили на Бельском заводе икры пеляди 18 млн штук, омуля – 2 млн штук. Министерство вышло с инициативой о строительстве рыбоводного пункта в устье реки Сармы. Это позволит выпускать в Байкал по 2 млн мальков. В устье Сармы сейчас нет смысла строить полноценный завод, планируется только пункт сбора икры. Потом сделаем участки для строительства пунктов подроста и уже сам завод. Мы определили 34 рыбоводных участка, провели торги и определили 19 победителей. За третий квартал 2017 года у нас произведено товарной рыбы 67 тонн. На 2018 год на развитие товарной аквакультуры в бюджете области заложено 28 млн рублей, — сообщил Александр Кириленко.

Дальнейшая дискуссия свелась к работе рыбозаводов. Их мощности участники форума оценили в 5 процентов от того, что было во времена СССР, а падение популяции началось именно с того момента, как заводы закрылись. Возобновление производства позволит не только восстановить популяцию рыбы, но и создать рабочие места. Очень важно, что труд будет легальным (с официальной зарплатой, соцпакетом и прочими бонусами), а рабочих мест — в разы больше, чем при нелегальной добыче. Специалисты, принимавшие участие в дискуссии, признали, что малый бизнес не сможет построить полноценный рыбозавод, а вот при наличии достаточных средств предприятия на нерестовых реках можно строить по несколько штук в год. Правительство региона должно разработать программы поддержки и найти потенциальных инвесторов.

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: