Антон Романов: Казнокрадов — к ответу!

— Антон Васильевич, после вмешательства Александра Бастрыкина местное управление Следственного комитета РФ возбудило несколько уголовных дел по некачественному строительству детских садов, скандальной реконструкции резиденции «Ангарские хутора» и долгострою — Ледовому дворцу. Вы были одним из инициаторов обращений в правоохранительные органы, чтобы они начали расследование в отношении региональных чиновников, допустивших серьезные финансовые злоупотребления. С чего все началось?

— Начну с моего обращения в Следственный комитет РФ и Генеральную прокуратуру РФ по поводу расходования бюджетных средств на реконструкцию «Ангарских хуторов». В начале мая 2013 года в Иркутске пошли разговоры, что в августе-сентябре должен прилететь президент России. Поэтому срочно потребовался ремонт резиденции «Ангарские хутора». Но поскольку в бюджете денег на эти цели не было предусмотрено, то были привлечены некие частные инвестиции, чтобы выполнить реконструкцию. Там работала компания «Иркутская слобода». Вообще, на ремонт было запланировано 520 млн рублей, выполнено работ примерно на 230 млн. Кроме того, планировалось закупить оборудование (мебель) и инвентарь на сумму около 200 млн рублей.

В итоге президент не приехал. Встал вопрос о компенсации расходов, то есть было необходимо внести изменения в областной бюджет. Как только в бюджете в разделе «Национальная оборона» появилась эта сумма, депутаты Законодательного собрания стали задавать вопросы, на что пойдут деньги. Естественно, председатель ЗС Людмила Михайловна Берлина решила отправить на этот объект аудиторов Контрольно-счетной палаты, чтобы провести проверку расходования бюджетных средств. И в итоге КСП выявила многочисленные нарушения. Председатель Заксобрания обязана была на это отреагировать, и Людмила Михайловна эти материалы направила в областную прокуратуру. Насколько я понимаю, там никак не отреагировали.

— А вообще этот акт КСП по резиденции имеется? Распространяют слухи, якобы его не существует, якобы он — выдумка врагов губернатора.

— Вот он у меня в руках. Там все расписано в деталях. Интересный документ.

— Каким образом он оказался у Вас?

— Я — депутат Государственной думы, и мой статус позволяет знакомиться с подобными документами.

— Я так понимаю, что Вы, как только узнали о результатах проверки КСП, сразу же стали добиваться серьезных разбирательств со стороны правоохранительных органов?

— По «Ангарским хуторам» я направил несколько писем в адрес председателя СКР Александра Бастрыкина и генерального прокурора Юрия Чайки. Ответы приходили разные, порой противоречивые. В частности, вот первый ответ из Генеральной прокуратуры России от 5 мая 2015 года за подписью первого заместителя генпрокурора Александра Буксмана: «Учитывая, что руководителем прокуратуры субъекта Российской Федерации решение по приводимым в них доводам не принималось, а также в целях повышения оперативности реагирования прокурору Иркутской области поручено организовать соответствующую проверку, сообщить Вам о ее результатах. Исполнение поручения контролируется Генеральной прокуратурой Российской Федерации».

После того как наша прокуратура все проверила, мне пришел ответ, что все нормально, все мероприятия по ремонту проведены в соответствии с действующим законодательством и что оснований для принятия мер прокурорского реагирования не усматривается. Сотрудники прокуратуры выявили незначительные финансовые нарушения, хотя в акте КСП говорится совсем о других суммах. Так, в ответе указано, что управлением делами администрации Иркутской области ведется работа по возмещению ущерба в сумме всего 1 млн 255 тыс. рублей, что якобы создана комиссия для проведения служебной проверки по фактам, выявленным КСП. В результате три сотрудника управления делами, в том числе начальник управления финансового обеспечения, привлечены к дисциплинарной ответственности.

Кроме того, в ответе говорится, что по поручению прокуратуры подразделение по противодействию коррупции ГУ МВД России по Иркутской области по данным фактам проводит проверку. И где результаты этой проверки? Непонятно.

— Что отвечали в Следственном комитете, который сейчас намерен провести по всем фактам серьезное расследование?

— Со Следственным комитетом у меня была долгая переписка. Я обратился к Александру Ивановичу Бастрыкину и попросил провести проверку, поскольку местные правоохранительные органы бездействуют. Ответы вначале приходили развернутые. Часть из Иркутска, часть из центрального аппарата. В первом письме, из регионального управления, сообщили, что начата доследственная проверка. Во втором — уже из Москвы — сообщается, что выявлены значительные нарушения при ремонте резиденции. В ответе следователи указали сведения из того самого акта КСП. Например, о том, что там построены спортзал стоимостью в 12 млн рублей, бассейн стоимостью 7 млн. Эти объекты в нарушение приказа не приняты к бухгалтерскому отчету.

Для этого объекта много интересных и необоснованно, на мой взгляд, дорогих вещей приобретено и установлено. Например, осуществлена замена сантехнического оборудования дорогостоящими материалами на 4 млн рублей, заменено электроосвещение на 12 с половиной миллионов, из которых стоимость приборов составила 8 млн рублей. Оплачены и установлены для сауны кабина и ванна из японского кипариса и сантехническое оборудование к ним на сумму 2 млн 900 тыс. рублей. Цена самой ванны — полтора миллиона рублей.

Интересной особенностью вопроса по «Ангарским хуторам» является тот факт, что государственный контракт на осуществление реконструкции объекта, заключенный 17.12.2013, фактически был выполнен к августу 2013 года. Это свидетельствует о том, что должностным лицам, ответственным за его заключение, заранее были известны исполнители контракта, его стоимость. Это говорит о том, что конкурс на его заключение, экспертиза сметной стоимости работ были фикцией, что невозможно без значительной коррупционной составляющей со стороны высшего руководства правительства Иркутской области.

СК меня проинформировал, что запрошены документы в администрации области, в антимонопольном управлении, других структурах. Этот ответ пришел в середине июня этого года. Потом пришел окончательный ответ из регионального управления, где сообщается, что в отношении руководителя управления делами администрации Иркутской области Александра Суханова отказано в возбуждении уголовного дела из-за отсутствия состава преступления. Кстати, я и не просил возбуждать уголовное дело в отношении Суханова, там же есть другие высокопоставленные должностные лица.

Но самый интересный пункт был в конце последней информации из регионального управления СК, который меня насторожил. То есть в Иркутске решили, что мне и моим коллегам предоставленной информации достаточно. В этом пункте меня информировали о том, что в соответствии с указом президента России «Ангарские хутора» и все, что там происходит, входит в перечень секретных объектов, а потому материалам проверки присвоен гриф «секретно». Это значит, что более подробно сведения о результатах проверки мне представлены не будут.

— Видимо, региональные власти решили засекретить все по «Ангарским хуторам», чтобы общественность не узнала всей правды о финансовых махинациях с бюджетными средствами. И что Вы намерены делать дальше?

— Меня интересовало, почему они засекретили материалы для меня. Я как депутат Государственной думы имею первый допуск секретности, ведь мы принимаем бюджет страны, в том числе имеем доступ к сведениям по расходам на оборону и безопасность. Я написал письмо Александру Бастрыкину, что готов соблюсти все требования по гостайне и изучить материалы проверки. Более того, если следователи регионального следственного управления так беспокоятся о секретности, то мы готовы рассмотреть этот вопрос на Комитете по безопасности в Госдуме в закрытом режиме, куда я, кстати, в ближайшее время собираюсь направить материалы проверки КСП.

— А вообще ГОК «Ангарские хутора» может носить статус засекреченного объекта, ведь там, если верить прессе, проходят всевозможные корпоративные тусовки?

— Региональные власти прикрываются этим статусом, потому что там якобы установлено специальное оборудование. Ведь готовились к приезду президента. В связи с этим я направил письмо директору ФСБ России Александру Бортникову с вопросом, как сохранялся режим секретности на секретном объекте. Во-первых, там работает частное охранное агентство. Во-вторых, фирма, которая проводила ремонт, не имеет допуска к проведению работ на секретных объектах. Закупки мебели проводились частной фирмой в открытом режиме, специальное оборудование закупалось в Корее, и спецслужбы этой страны, конечно же, знали, куда это оборудование идет. Они могли установить там что угодно.

Кроме того, на этом якобы секретном объекте постоянно проходят вечеринки. Высшие должностные лица региональной власти там проводят мероприятия для себя и приближенных. Вы же не думаете, что с них со всех собирались подписки о неразглашении? И вообще, кто следил за режимом секретности на этом секретном объекте? В связи со всем этим я прошу руководителя ФСБ о возбуждении уголовного дела по факту разглашения государственной тайны при строительстве и реконструкции и эксплуатации секретного объекта.

— Известный факт, что последний президент, который был в «Ангарских хуторах», — Борис Ельцин. Последующие главы государств туда даже не заглядывали. И вообще Москва отказалась здесь делать какую-либо резиденцию. Для кого тогда эти хоромы?

— Если там устраивались вечеринки, то резиденция не предназначалась для президента. В перечне закупок на этом секретном объекте фигурируют не только ванная из кипариса, но и тумбочки прикроватные по 490 тыс. рублей за штуку, беговая дорожка за миллион рублей, ложка за пять тысяч рублей. Все это, не сомневаюсь, предназначалось для развлечения высшего руководства Иркутской области, которое, прикрываясь президентом и режимом секретности, решило устроить себе такое гнездышко. Я считаю, что такими действиями создается угроза для национальной безопасности страны.

— После того как КСП провела объективную проверку, начались репрессии в отношении руководства и аудиторов счетной палаты?

— Параллельно со всеми прокурорскими проверками развивались события в КСП. Истекали полномочия аудиторов, в том числе аудитора Людмилы Богданович, которая проверяла «Ангарские хутора». Определенные силы в иркутском «сером доме» сделали все, чтобы эти полномочия не продлить. Мол, хватит, пора и на пенсию. Людмила Берлина с этим была несогласна, так как аудитор выполнила свою работу честно и добросовестно. За что ее увольнять? Было предложено отправить в отставку и председателя КСП Ирину Морохоеву. С этим Людмила Берлина тоже не согласилась.

В итоге Богданович решила побороться за место аудитора и подала документы на конкурс. По процедуре проведения конкурса сначала документы рассматривает профильный комитет, а потом комиссия по контрольной деятельности Законодательного собрания Иркутской области, после чего материалы выносятся на сессию. У регионального правительства возникли вопросы к двум кандидатам в аудиторы. Нас интересует Богданович — она проходила через комитет по законодательству о государственном строительстве области и местном самоуправлении. Председатель комитета Борис Алексеев — достаточно принципиальный человек, и, конечно, Берлина надеялась, что там не будет никаких проблем и Богданович пройдет. Но неожиданно депутаты изменили позицию и проголосовали против этой кандидатуры.

Далее это решение ушло в комиссию по контрольной деятельности, председателем которой является Геннадий Нестерович. Там также не поддержали кандидатуру Богданович. Людмила Берлина позвонила Нестеровичу и попросила не выносить вопрос на сессию. Он, в свою очередь, отказал председателю Законодательного собрания в этой просьбе. Людмила Берлина на самой сессии поставила вопрос о снятии вопроса с повестки. Но депутаты большей частью отказали ей. Фактически получилось, что Берлиной было выражено недоверие. Потом мы помним, как развивались события: она тут же подала в отставку с поста председателя и сложила депутатские полномочия.

— Говорят, что на Людмилу Берлину оказывалось серьезное давление, и что к ее отставке приложил руку Кремль...

— Все слухи о переговорах в Москве по большей мере выдуманы. Для Кремля шаг председателя Законодательного собрания тоже был неожиданным. Все понимали, что на нее было оказано сильное моральное давление со стороны губернатора. По сути, она отказалась поощрять, покрывать и участвовать в процессе разворовывания области, государственной собственности. Людмила Михайловна показала, что остается честным, порядочным человеком. Да, она государственник и всячески помогала губернатору. Но Берлина не коррупционер. Она стала жертвой действующей региональной власти и собственной порядочности.

— Но, говорят, над Ириной Морохоевой до сих пор висит угроза отставки. Якобы врио губернатора и его команда не простили ей разгромных проверок по «хуторам», детским садам и другим темам...

— Действительно, такая угроза есть. Ирина Морохоева всегда занимала принципиальную, жесткую позицию по поводу контроля расходования бюджетных средств. Она своей позиции не изменила, и, безусловно, в областном правительстве были недовольны ее работой. В частности, у нее четкая позиция по расходам на дороги, детские сады, Ледовый дворец. Но позиции Ирины Петровны можно ослабить, если заменить принципиальных аудиторов на ручных. Вся эта атака на Морохоеву пока ничем не завершилась. Кроме того, известно, что Кремль сказал, чтобы ее не трогали. Но «серый дом» все равно не отказался от своих намерений.

— Получается, что КСП выявила серьезные нарушения при строительстве детских садов. До сих пор не все ясно и с Ледовым дворцом.

— Нарушений очень много. Я и мои коллеги не могли не вмешаться в ситуацию. До этого мы с Левченко и другими депутатами Госдумы направили два запроса в Следственный комитет и Счетную палату РФ. Один — по строительству детских садов, второй — по тем безобразиям, которые творятся со строительством Ледового дворца. По Ледовому дворцу было возбуждено уголовное дело, которое сейчас находится в суде. Это очень интересная тема. Уголовное дело возбуждено в отношении бывшего директора областного УКСа Павла Таюрского, но почему-то подрядчик «Спецстрой № 7» ушел от ответственности. Но сейчас возбуждено новое уголовное дело по строительству Ледового дворца, результаты которого, надеюсь, помогут привлечь к ответственности подрядчика.

По детским садам по нашему запросу, под которым подписалось 92 депутата Госдумы, приехала комиссия Счетной палаты, выявила нарушения. Причем интересные моменты выявлены в селах Лузгино, Алужино. Там детские сады построены, а правительство области говорит, что их нет в реестре, их как бы на бумаге нет. Они еще не куплены, и еще не известно, купят их или нет. Кроме того, аудиторы проверяли только документацию, а технические моменты по качеству строительства не исследовались.

Надо сказать, что региональным управлением Следственного комитета проводилась доследственная проверка, по результатам которой в возбуждении уголовного дела было отказано. Мало того, сотрудник подразделения регионального Следственного управления, курировавший ход данной проверки и принявший решение о возобновлении проверки, уволился спустя несколько дней после такого решения. Не подозрительно?

Беседовал Сергей Петренко,
специально для «Байкальских вестей»

Вот неполный перечень товаров, приобретенных для резиденции «Ангарские хутора». Два велосипеда — 700 тысяч рублей. Тележка ручная для багажа — 86 тысяч. Зонт от солнца — 14 тысяч рублей. Беговая дорожка — один миллион рублей. Велотренажер — 450 тысяч. Гантели по 18–20 тысяч рублей. Сумка для гольфа — 25 тысяч рублей. Подставка для клюшек — 18 тысяч. Искусственная трава — 95 тысяч рублей. Уличная пепельница — 26 тысяч. Мусорное ведро (хром, сталь) — 9 тысяч рублей за штуку. Коврик для ванной — 22 тысячи рублей. Картина с изображением лошади — 267 тысяч рублей. Пододеяльник — 92 тысячи рублей.

ИА «Альтаир» присутствует в самых популярных соцсетях.
Присоединяйтесь к нам:
Telegram
Одноклассники
Вконтакте

Поделитесь новостью с друзьями: